На следующий день Кларенс Эдвард с мрачным видом изучал свежую пачку документов, которые только что доставили из отдела разведки. В них была дополнительная информация о счете Сэмюэля Трупера в «Бэнк оф кредит энд коммерс интернэшнл», но и она не содержала ничего полезного.
Когда позвонил Мэйнард, Клэр сказал, что ничем не сможет ему помочь, так как не в состоянии найти то, что Клэру необходимо.
— Я предупредил тебя, что это будет нелегко, — ответил Мэйнард устало.
— Наши люди утверждают, что там и искать нечего.
— Господи, да они у вас не умеют даже толком обращаться со своими чертовыми компьютерами!
— Они говорят, что в базе данных нет ничего, относящегося к твоему… э-э… предложению. Они искали тщательно. Это тупик. Ты должен представить что-нибудь еще.
— Я подумаю, — буркнул Лукас.
В трубке раздались короткие гудки. Явное раздражение Мэйнарда говорило о том, что в деле действительно таится бомба и он выходит из себя только потому, что не может добиться своего сразу. Заместитель госсекретаря с улыбкой вернул трубку на место. Его приятель из ЦРУ был на крючке. Мэйнарду необходимо освобождение от ответственности, а потому так или иначе ему придется сделать все, что нужно, каким бы обиженным он ни прикидывался.
Эдвард чуть наклонился вперед, поставил локти на свой антикварный ореховый стол, сложил пальцы домиком и оперся на них подбородком. Будущее виделось ему в самом радужном свете.
До него дошли слухи о том, что госсекретарь подумывает об отставке. Если сейчас проявить себя с наилучшей стороны — а Клэр рассчитывал, что это ему удастся, — вполне можно рассчитывать на замещение освобождающегося поста. Если, конечно, Лукас Мэйнард не передумает…
Да нет, Эдвард был уверен, что Мэйнард не рискнул бы говорить о таких серьезных вещах, не имея на руках доказательств. Видно, с Лукасом Мэйнардом случилось что-то такое, что разом обесценило то положение, которое он имеет.
На уединенном Ранчо, затерянном в Скалистых горах, лишенная общения, видя одни и те же лица вокруг, Лиз Сансборо обнаружила, что у нее начинают восстанавливаться какие-то обрывки воспоминаний, касающиеся в основном звуков и запахов. Лиз про себя называла это тенями прошлого. Чем чаще они мелькали у нее в мозгу, тем тревожнее было у нее на душе.
Однажды утром Лиз получила задание по шифровке и дешифровке. Она открыла свой шифрблокнот на первой странице и увидела записанное там ключевое слово «Гамильтон». Словно молния осветила ее сознание, и в памяти неожиданно всплыло имя — Гамильтон Уокер.
