В мастерской я встретила юношу-тибетца, с которым познакомилась еще в Индии. После обеда он достал велосипед, чтобы сопровождать меня в качестве переводчика в Бодхнатх[26] во время посещения тибетского монастыря. Бодхнатх находится в четырех милях к востоку от Катманду. По дороге мы ненадолго остановились у храма Пашупатинатх[27], который соперничает с Бенаресом как центр паломничества индуистов. В «Коротко о Непале» говорилось, что «вход во двор храма разрешен только индуистам», поэтому мы остановились у сводчатых ворот и смотрели на огромную статую золотого быка[28], который, естественно, повернулся к неиндуистам задом. Чтобы проверить реакцию Пасанга, я невинно спросила, разрешается ли христианам входить в буддийские храмы. Страшно удивленный, он ответил:
— Конечно! Любой может войти в наши храмы!
Затем Пасанг спросил человека, сторожившего обувь молящихся, можно ли буддистам входить в этот храм. Вопреки путеводителю, но в духе либеральных традиций Непала последовал ответ:
— Можно, но только тибетским буддистам, а не китайским!
Мне показалось, что это — пример смешения политики с религией. Мне даже нравилось, что индуистские предрассудки могут нанести удар по самолюбию высокомерных европейцев. Однако, по-моему, запрет неиндуистам входить в определенные храмы явно противоречит учению индуистских философов о единстве мира.
Ступа в Бодхнатхе, на которой нарисованы четыре пары огромных глаз, сурово взирающих на четыре стороны света, — одна из самых больших в мире. Она видна издалека над плоскими полями и, в отличие от большинства храмов Непала, находится в хорошем состоянии и свежеокрашена. Пасанг сказал мне, что ступе более двух тысяч лет. Но ко всем датам, размерам и другим цифрам, приводимым тибетцами или непальцами, надо относиться критически, хотя эта, вероятно, достаточно точна, так как профессор Дж. Туччи считает, что Непал, возможно, был частью государства Ашоки в III веке до н. э.[29]
Бодхнатх в наши дни ассоциируется у иностранцев главным образом с именем богатого и влиятельного чини-ламы[30], которого ошибочно считают представителем далай-ламы в Непале — этот пост в действительности занимает некий тибетец Сергай. Я не могу представить себе двух менее похожих людей, чем далай-лама и чини-лама, хотя иностранцы воспринимают последнего как истинный образец тибетского ламы, что, к сожалению, несправедливо по отношению к тысячам подлинных лам.
Объезжая на велосипедах основания ступы и направляясь к монастырю мимо десятков огромных медных молитвенных барабанов, установленных в стене, мы увидели, как мини-автобус управления по туризму доставил к дому чини-ламы с десяток переполненных впечатлениями туристов. Пасанг спросил меня, не хочу ли я встретиться с чини-ламой, но я, поблагодарив, отказалась.
