Ее сердце учащенно забилось при мысли, что она снова увидит его. Однако что конкретно заставило трепетать ее сердце — предчувствие скорой встречи или страх? Она до сих пор помнила вкус его поцелуев. Так, как будто это было вчера.
— Мама, но я не могу сразу пойти в одиннадцатый класс. Это невозможно. Ты только подумай. Я ведь совершенно не подготовлена. Мне понадобится очень много времени для того, чтобы догнать своих одноклассников.
В разговор мешался отец:
— Именно поэтому я и предлагаю обратиться к психологу, пусть он оценит ее состояние и поможет нам принять правильное решение. Тем более что сейчас у нее временная потеря памяти. Кто знает, на что еще это может повлиять? Вдруг выяснится, что она разучилась грамотно писать, забыла алгебру? Кто знает?
— Ей нужно вернуться к нормальной жизни, к привычной ежедневной рутине, — сказала мама. — И возобновить общение со своими друзьями.
Ее вдруг словно молнией поразило. От этой ужасной догадки у нее даже засосало под ложечкой. Может быть, они уже ей не друзья. У нее с ними, наверное, уже нет ничего общего. Она не знает, какие они теперь любят песни, какие телешоу смотрят и на каких сайтах любят сидеть. Да и сама она будет для них чем-то диковинным — девочка, которая пропала на три года, а потом внезапно вернулась.
— Папа прав! — в сердцах выпалила она. — И мне, наверное, лучше перейти в другую школу.
— Хорошо, мы подумает об этом, — сказала мама. Всякий раз, когда ей приходилось признавать свое поражение, она произносила именно эту фразу. — Детектив Броуган оказал нам большую услугу — он договорился с психотерапевтом. Этот доктор примет тебя завтра во второй половине дня. А ближайшие двадцать четыре часа ты должна только есть и отдыхать, все остальное выбрось из головы.
— Я уже сделала это, — сказала Энджи с некоторой горечью.
Отец завел машину в гараж и выключил двигатель. Его плечи напряглись и стали твердыми, как стена.
— Анжела, с учетом того, что нам рассказал доктор Кренли, думаю, тебе ничего не хочется вспоминать. Вытеснить, вытолкнуть все из головы — это вполне естественная защитная реакция. Даже если половина из того, что, по его предположению, могло с тобой происходить, правда, то… Ладно, не обращай внимания, забудь все, что я сейчас сказал…
Он отвернулся, но Энджи все-таки успела заметить выражение ужаса и отвращения на его лице и слезы в его глазах.
— Возьми себя в руки, а то я сейчас тоже расплачусь, — укоризненно прошипела мама, сжимая пальцами нос. — Теперь мы будем праздновать чудесное возвращение нашей Энджи. Как хорошо, что это все-таки произошло!
