Здравствуй, Чапичев! | страница 10
Нужно отдать им должное — плакали они здорово, хотя и притворно. Рев стоял на всю улицу. Будто не они меня, а я их изуродовал острыми ногтями. А изуродовали они меня крепко. Зато, одержав победу, сразу стали добрыми. Даже осколок зеркала принесли и любезно предложили посмотреться. То, что я увидел в зеркале, меня, понятно, не обрадовало: щеки были расцарапаны до крови. На их языке это почему-то называлось «поставить штемпель». Хороший штемпелек, ничего не скажешь! Как только я на работу явлюсь завтра с таким штемпелем на физиономии — засмеют ребята. Я хотел было обидеться, но, подумав немного, решил, что обижаться нет смысла. Все равно моей обиды не поймут — здесь не принято обижаться по такому пустяковому поводу.
— Не надо с ними связываться, — сказал Яша, проявив полное равнодушие к моему поражению и к моим кровоточащим ранам. Что-то вспомнив, он усмехнулся и добавил наставительно, как человек, умудренный опытом: — Ты сам виноват.
С этим нельзя было не согласиться. Конечно, я сам виноват. Надо было им сразу показать, с кем они имеют дело. А я раскис, вот и прошляпил свой авторитет. А в том, что у меня было право на авторитет, я в тот момент ни чуточки не сомневался. Все-таки… Но стоит ли говорить, что я думал тогда о своей персоне. Это и так понятно.
В ту ночь я плохо спал, все размышлял о глупо потерянном авторитете. Наконец мне удалось придумать, как спасти его, восстановить и упрочить. Это был великолепный план. Я сам пришел от него в восторг. Итак, решено: стану учить необразованную, темную Яшину «артель» грамоте. А то девчонки, словно слепые, точь-в-точь как новорожденные котята: резвятся, едят и ничего не видят. Не видят, как замечателен мир, в котором они живут. «Но ничего, я сделаю вас зрячими, — твердо решил я. — Вы все увидите в истин» ном свете. В том числе и меня, своего учителя. Вы проникнитесь ко мне благодарностью и почтением. И конечно, не посмеете больше дразнить меня, ставить на мои щеки «штемпели». С этим покончено. Учителя вы обязаны будете уважать…»
На следующий день я достал тетради в косую линейку, карандаши, грифельную доску и букварь.
— Учиться!..
Яшина «артель» восприняла это мое предложение с энтузиазмом. Все немедленно уселись за стол, раскрыли тетради, взялись за карандаши. Я старательно и красиво нарисовал на доске букву «А».
— Это — первая буква русского алфавита. Буква «А». Повторяйте за мной: «А».
Девочки, а вместе с ними и Яша не заставили себя долго просить. Они восторженно завопили на все лады: «А! А-а! а-а-а!..»