1937 | страница 41



.

Второй московский процесс расширил рамки преступлений «объединённого троцкистско-зиновьевского центра» ещё в одном существенном отношении — дополнив круг лиц, на которых этот центр замышлял покушения.

IV

«Дело Молотова»

Сенсационным моментом процесса 16-ти явился перечень лиц, намеченных «центром» в качестве объектов террористических актов. В нём, помимо Сталина, значилось всего 5 членов Политбюро (из 10, избранных XVII съездом) и 2 кандидата в члены Политбюро (из 5). Особо примечательным был тот факт, что подсудимые, согласно материалам следствия и суда, обошли в своих преступных замыслах второго человека в партии и стране — председателя Совнаркома Молотова. Причём этот факт не затушевывался, а, напротив, косвенно подчёркивался Вышинским.

При допросе Зиновьева Вышинский, не удовлетворившись признанием, что заговорщики намеревались убить «руководителей партии и правительства», счёл нужным конкретизировать эти слова, спросив Зиновьева: «то есть Сталина, Ворошилова, Кагановича?» Зиновьев послушно подтвердил это, тем самым показав, что террористы не относили Молотова к «руководителям партии и правительства» [103].

Вся обвинительная речь Вышинского была пересыпана трескучими, выспренными фразами типа: «Презренная, ничтожная кучка авантюристов пыталась грязными ногами вытоптать лучшие благоухающие цветы в нашем социалистическом саду»; «эти взбесившиеся псы капитализма пытались разорвать на части самых лучших из лучших людей нашей советской земли» [104]. Однако при многократном перечислении «самых лучших людей», «чудесных большевиков, талантливых и неустанных зодчих нашего государства» имя Молотова не упоминалось.

Уже в «Красной книге» Л. Седова (см. гл. VIII) обращалось внимание на то, что в «список вождей, которых якобы намеревались убить террористы, входят не только вожди первой величины, но даже Ждановы, Косиоры и Постышевы. Но не входит Молотов. В такого рода делах у Сталина случайностей не бывает» [105].

Троцкий считал вопрос об отсутствии Молотова в данном списке столь важным для понимания механики московских процессов, что посвятил ему специальную главу в книге «Преступления Сталина». Здесь он подчёркивал, что во время процесса 16-ти «непосвящённые в тайны верхов никак не могли понять: почему террористы считали необходимым убить… „вождей“ провинциального масштаба и оставили без внимания Молотова, который, по общему признанию, головою, если не двумя выше этих кандидатов в жертвы». Из показаний подсудимых следовало, что «в планы „центра“, как и в мои директивы, входили все мыслимые и немыслимые кандидаты в мученики — кроме Молотова». Между тем «никто и никогда не считал Молотова декоративной фигурой, вроде Калинина. Наоборот, если поставить вопрос о том, кто мог бы заменить Сталина, то нельзя не ответить, что у Молотова на это несравненно больше шансов, чем у всех других»