Вначале я хотел назвать этот раздел «обретение родины», но подумав, как происходило это «обретение»: путём уничтожения, изгнания и покорения местных племён, зная, что таким же образом «обретут» её через 200 лет после прихода половцев монголо-татары, заменил слово «обретение» на «завоевание», что более точно характеризует данный процесс.
Итак, установление на востоке Великой степи господства киданей вызвало новое перемещение кочевых племён, в том числе и кунов. В сообщении Марвази о кунах отмечалось, что «они были христиане-несториане» (Кляшторный, Султанов, 2004, с.133), а в 998 году кидани («китаи») изгнали от своих границ всех несториан (Гумилёв, 2002, с.664), в том числе и кунов. Хотя далеко не все куны были христианами (о том, что они христиане нет сообщений во всех, кроме Марвази, источниках, упоминавших кунов), они были вынуждены бежать, «боясь Кыта-хана» (Марвази). Поселившись на новых, очевидно тесных пастбищах (возможно, в восточных отрогах Тянь-Шаня), куны стали подвергаться набегам новых соседей – племен каи. Особо масштабное нападение на них каи повлекло за собой целую цепь миграций, вроде «малого переселения народов». Начало переселения можно датировать годом последнего упоминания каи и кунов вместе (1029 г.), а его концом – временем встречи на южной границе Руси князя Всеволода с половцами (сары) хана Болуша (1055 г.). Хотя возможно, что это был один из первых отрядов переселенцев, что миграция ещё не завершилась. Неизвестен точный маршрут следования племён. Известно, что путь их начался с Монгольского Алтая, шёл через Джунгарию и Семиречье, далее продолжался по территории, которая с 1030 г. стала известна в восточных источниках как Дешт-и Кипчак (эта миграция и способствовала возвышению кыпчаков), в каком-то месте мигранты переправились через Волгу (Итиль) и продолжили движение дальше на запад.
Каковы были отношения мигрантов с племенами на их пути, каково было взаимоотношение между племенами-мигрантами? Источники молчат. Вероятнее всего, узнавая о приближении такой массы мигрантов, кочевники в спешке бежали прочь, не успевшие откочевать вовлекались в движение. Очевидно, так произошло с куманами, которые при приближении переселенцев сами снялись со своих мест и откочевали, причём в ту же сторону, куда и пришельцы. Если в пути до Волги мигранты, очевидно, двигались в определённом порядке: каи – куны – сары – куманы, возможно, торки, то, перейдя через Волгу, так сказать, «нарушили строй»: после относительно узкого «коридора» пути перед ними простирались без конца и края степь, занятая немногочисленными, а потому слабыми, племенами. Бывшие враги в новых условиях превратились в союзников, но путь их разделился. Судя по этниконам, закрепившимися за племенами, сары прошли по северной части причерноморских степей и стали известны на Руси под названием «половцы». Куманы – по южной, дав свой этноним в качестве названия (этникона) и другим, пришедшим с ними племенам, а куны проследовали между ними, первыми достигнув границ Венгрии, став там этниконом для остальных кочевых пришельцев.
