Стихотворения и поэмы | страница 39



Наставников умных и спутников добрых
Ты дал мне – и каждое имя храню, —
Да вечно лелеется мирный их образ
Душой, нисходящей к закатному дню.
И если бывало мне горько и больно,
Ты звёздную даль разверзал мне в тиши;
Сходили молитвы и звон колокольный
Покровом на первые раны души.
И радость да будет на радость ответом:
Смеясь, воспевать Твою чудную быль,
Рассыпать у ног Твоих перед рассветом
Беспечных стихов золотистую пыль.

1945

Материалы к поэме «Дуггур»

Окончание школы (1923 г.). Вальс

Всё отступило: удачи и промахи…
          Жизнь! Тайники отмыкай!
Веет, смеется метелью черемухи
          Благоухающий май.
Старая школа, родная и душная,
          Ульем запела… и вот —
Вальсов качающих трели воздушные
          Зал ослепительный льёт.
С благоволящим спокойствием дедушки —
          Старший из учителей…
В белом все мальчики, в белом все девушки,
          Звёзды и пух тополей.
Здравствуй, грядущее! К радости, к мужеству
          Слышим твой плещущий зов!
Кружится, кружится, кружится, кружится
          Медленный вихрь лепестков.
Марево Блока, туманы Есенина
          И, веселее вина,
Шум многоводного ливня весеннего
          Из голубого окна.
Кружево, – зеленоватое кружево,
          Утренний мир в серебре…
Всё отступило, лишь реет и кружится,
          Кружится вальс на заре.

1950

* * *

Я в двадцать лет бродил, как у́мерший.
Я созерцал, как вороньё
Тревожный грай подъемлет в сумерках
Во имя гневное твоё.
Огни пивных за Красной Преснею,
Дворы и каждое жильё
Нестройной громыхали песнею
Во имя смутное твоё.
В глуши Рогожской и Лефортова
Сверкало финок остриё
По гнездам города, простертого
Во имя грозное твоё.
По пустырям Дорогомилова
Горланило хулиганьё
Со взвизгом посвиста бескрылого
Во имя страшное твоё.
Кожевниками и Басманными
Качало пьяных забытьё
Ночами злыми и туманными
Во имя тусклое твоё.
И всюду: стойлами рабочими,
В дыму трущоб, в чаду квартир,
Клубился, вился, рвался клочьями
Тебе покорствующий мир.

1927—1950

Двенадцать Евангелий

Свежий вечер. Старый переулок,
Дряхлая церковушка, огни…
Там тепло, там медленен и гулок
Голос службы, как в былые дни.
Не войти ли?.. О, я знаю, знаю:
Литургией не развеять грусть,
Не вернуться к преданному раю
Тропарём, знакомым наизусть.
В самом детском, жалком, горьком всхлипе
Бесприютность вот такая есть…
Загляну-ка. —
                      Что это?.. Протяжный
Глагол священника, – а там, вдали,
Из сумрака веков безликих
Щемяще замирает весть:
Толико время с вами есмь,
И не познал Меня, Филиппе