А меня к Филиппу ревновали, в свою очередь, Виктор Николаевич и Дима.
– Ты же не будешь Филиппом заниматься? – с тревогой спрашивал у меня Дима, глядя в мои честные глаза и опасаясь, что я стану продюсировать самого Киркорова.
– Нет, конечно же, нет! – отвечала я, поскорее отводя эти глаза, потому что в них было то, что для посторонних не предназначалось. А именно – интрига, которая могла бы перерасти в нечто большее, не будь я замужем.
Филипп вторил моим мыслям:
– Эх, если бы ты не была замужем, я бы на тебе женился! Ты женщина сильная, интересная, очень мне подходишь! – Он буквально сиял от восторга. – Благодаря тебе я снова стал появляться на людях, решил улучшить имидж, похудел, помолодел…
Это была правда. После «розовой кофточки» Филипп предпочитал держаться в стороне от бомонда и почти нигде не появлялся. А со мной он с удовольствием ходил на все значимые мероприятия, порождая слухи и пересуды. Но – не судьба. Я так и не решилась завести роман с самим Киркоровым, хотя искушение было велико.
Филипп до сих пор особый человек в моей жизни. Та искра, которая вспыхнула между нами после Евровидения-2006, плавно переросла в дружбу, причем, довольно странного порядка, потому что она не мешает нам периодически быть соперниками.
– Я понял! – однажды сказал мне Филипп. – Понял, почему меня так к тебе тянет! Ты моя самая лучшая ученица, фактически – я в женском обличье. Ты самая талантливая. Только я о чем-то подумаю – ты уже там. Только решу что-то сделать – глядь, а ты уже реализовала.
Мы постоянно то ссоримся, то миримся, но я знаю – Филиппу без меня жить довольно скучно, как и мне без него. Филипп – действительно лиса, прав был Юрий Шмильевич, но лиса интеллигентная, очаровательная и обаятельная. Он непредсказуем и неподражаем. Никогда не знаешь, чего от него ожидать. При этом Филипп Киркоров всегда остается самим собой и никому не позволяет собой манипулировать. Например, Виктор Николаевич неоднократно выступал спонсором Филиппа в его проектах – даже тех, которые противоречили проектам моим собственным. Однако сколько ни уговаривал Батурин выступить Филиппа против меня, тот не соглашался. И не согласится – я знаю. Бывало так, что Филипп, только закончив дела с Виктором Николаевичем, тут же появлялся на какой-нибудь кинопремьере уже со мной. Филипп выше того, чтобы участвовать в коллективных дрязгах, какими бы они ни были. Никто не может ему приказать, с кем дружить, а с кем ссориться.
