Живы, здравствуют и правят своими народами вопреки воле НАТО и Саддам, и Ким Чен Ир — политики непреклонные и дерзновенные. Есть от чего вести отсчет при оценке политической воли. Либо надо было Милошевичу, подобно Ельцину, бросить клич в своих владениях: "Берите свободы, сколько сожрете". А уж если воевать, то от всего сердца. Конечно, ельцинское лукавство в Югославской федерации не прошло. Рассыпалась бы страна в одночасье. Так хотя бы крови лишней не пролилось. А в случае войны народной — не исключен был вариант нашей второй чеченской, когда вдруг натовцы стали нам свое "понимание" изъявлять. И "дотянуть"-то Милошевичу оставалось совсем немного — каких-то четыре месяца прошло со дня его ареста до 11 сентября, когда перевернулось мировое сознание. Удержись Милошевич до 11 сентября хотя бы где-нибудь в горах с горсткой бойцов — не сидеть бы ему сейчас в трибунале.
Но назад ходу нет.
Слободан "дает показания". Слободан "обвиняет". Слободан требует дать ему высказаться по полной программе. И с какой внимательностью слушают его все — от Карлы дель Понте до Клинтона. От Тони Блера до Герхарда Шредера. Такое впечатление, что ждут: а ну как "закладывать" начнет? Поведает всему миру о соглашениях и уговорах, о секретных протоколах и тайных встречах полномочных представителей? И в глазах у них читается: ты, Слободан, обо всем не рассказывай, а уж мы тебе за это дадим по минимуму. Ну лет десять, не больше. А будешь себя хорошо вести, так и скостим на годик.
Милошевич в капкане, в ловушке, но ведет себя так, будто по-прежнему находится в своем президентском кабинете. Будто только слово скажи — и полки пойдут на запад. А самолеты на юг, Косово бомбить. Но в результате лишь жалкие картинки — фотоснимки давно отгремевшей войны выскакивают на экран. Виртуальную войну ведет теперь Милошевич. Что же, и за это ему честь и хвала.
В своей речи, донельзя урезанной натовской цензурой, он говорил, что Югославские народы подвергались нападкам "цивилизованного мира" в лице Гитлера еще со времен Второй мировой войны. Сплоченная Югославия, живущая в согласии со своим национальным славянским менталитетом пятидесятых—шестидесятых годов, была им как кость в горле. Расчленение страны являлось стратегической задачей "соседей". Социализм, который скреплял страну многие десятилетия, подрывался и экономически — через торговые санкции, и идеологически — через массированную обработку сознания югославов.
