, в результате чего сами литургические формы остаются для человека пустыми, бездейственными словами. Очень важно помнить, что мы обманываем себя, когда довольствуемся одной словесной оболочкой молитвы без понуждения себя к самой молитве. Все знают, как можно,
не молясь, лишь постоять в храме, послушать хор, помечтать, нагрешить в мыслях и с этим полным коробом возвратиться домой. Известен случай, когда Иван Грозный спросил однажды блаженного Василия, много ли народа в храме, тот ответил: «двое», — а храм был полон
присутствующими. Оказывается, лишь два человека молились в нем — остальные только присутствовали. Это отношение к молитве обличил Господь: «приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим» (Мф. 15,8).
Так вот, когда умирает человек, то очень часто его родные ограничиваются лишь внешней стороной поминовения: заказывают панихиды, сорокоусты, подают заупокойные записки, ставят свечи, передают деньги в монастыри, в храмы и т. д. И есть много денег — так хоть во все монастыри и храмы, всем батюшкам и матушкам! Но если я сам при этом палец о палец не ударю, чтобы ради любимого родного хотя бы чуть-чуть воздержаться от гнева, злословия, осуждения, чревоугодия и проч., понудить себя к исповеди и причащению, к чтению слова Божия и святых Отцов, к помощи нуждающимся, больным, то проку от всех этих заказов будет не много. Мы хотим без труда (над собой) вынуть рыбку из пруда, без малейшего подвига борьбы со своим ветхим человеком надеемся починить ветхость другого. И это называем поминовением усопшего, молитвой за него! Где-то кто-то вместо меня должен помолиться за усопшего. Но молятся ли там или только поминают? Очень откровенно и со скорбью отвечает на этот вопрос святитель Феофан: «Если никто [из родных] не воздохнет от души, то молебен протрещат, а молитвы о болящей не будет. То же и проскомидия, то же и обедня… Служщим молебен и на ум не приходит поболеть пред Господом душою о тех, коих поминают на молебне… Да и где им на всех наболеться?!»[60]. Поэтому «сделать» что-то внешнее, без малейшего внимания к своей душе., без молитвы — это типичное язычество. А что Писание говорит: «Ни жертвы, ни приношения, ни всесожжений, ни жертвы за грех, которые приносятся по закону [то есть внешне, формально], Ты не восхотел и не благоизволил» (Евр. 10; 8). «Яко аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо, всесожжения не благоволиши. Жертва Богу дух сокрушен, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс. 50; 18,19). То есть, только при духе и сердце сокрушенном и смиренном Бог принимает наши жертвы, дары и поминовения, в противном случае Он
