— По-моему, вы перешли все границы, — отчеканила она. — Я ухожу.
— В таком виде? — Брови Гийома поползли вверх. — Вы произведете сенсацию, ma cherie.
— Да я лучше пройду по улице в чем мать родила, чем стану выслушивать ваши унизительные и в высшей степени ошибочные домыслы касательно моей личной жизни.
Гийом де Монфор улыбнулся.
— Меня терзает искушение потребовать от вас доказательств, но, так и быть, сегодня я милостив. Я договорюсь, чтобы вам позволили подождать в отдельном номере, пока принесут одежду.
Гийом набрал номер и коротко продиктовал в трубку указания.
— Сейчас придет горничная и отведет вас в ваше новое убежище, — любезно сообщил француз. А затем извлек из кармана ручку с золотым пером, набросал несколько строчек в блокноте, вырвал листок и протянул его Лилиан. — Если передумаете насчет ужина, присоединяйтесь ко мне в ресторане в любое время после восьми. Вот адрес и телефон.
Лилиан скомкала листок и швырнула его в угол. Потом холодно и отчетливо произнесла:
— Раньше ад замерзнет, месье де Монфор!
— Итак, пламя пылает не только в ваших глазах, — мягко, едва ли не мечтательно протянул Гийом. — Браво!
Молодая женщина схватила блузку и колготки, обожгла собеседника негодующим взглядом — до чего же унизительно сознавать, что не можешь себе позволить швырнуть наглецу в физиономию его дурацкие подарки! — и затолкала вещи обратно в пакет.
— Я вышлю вам чек, — холодно бросила она.
Гийом де Монфор от души расхохотался.
— Ни минуты в этом не сомневаюсь, ma belle. Но хочу предупредить, что, пожалуй, потребую оплаты в рассрочку.
А в следующий миг Гийом оказался совсем рядом, и, обняв молодую женщину за плечи, он притянул ее к себе. На одно-единственное краткое, обжигающе восхитительное мгновение Лилиан почувствовала, как губы их соприкоснулись. В жизни своей она не испытывала ничего подобного!
Все закончилось так же быстро, как началось. Не успела Лилиан толком понять, что происходит, а объятия уже разомкнулись. Оказавшись на свободе, она отпрянула, едва не наступив на подол длинного ей халата, и воззрилась на своего спасителя с непередаваемым ужасом, поднеся руку к губам.
Гийом в свою очередь неотрывно смотрел на молодую женщину, саркастически кривя губы.
— Нежна, как лилия, и жарка, как летняя ночь, — тихо промолвил он. — Дождаться не могу следующего взноса, моя Лилиан!
От интонаций его голоса по коже молодой женщины побежали мурашки. Воздух в комнате словно сгустился. Лилиан воочию видела, как повсюду вспыхивают и гаснут электрические разряды. Она попыталась отвернуться и обнаружила, что не может.
