И еще письма от моего издателя с сообщением, что первый тираж полностью распродан, и извещениями о двух следующих тиражах. Я улыбнулась афишке пьесы «Джейн Эйр. Тайна Тернфилдского замка», поставленной в Лондоне. Наконец я взяла расходную книгу, с занесенным в нее моим доходом — сто фунтов за право издания романа и добавочные сто фунтов гонорара. Не богатство, однако сумма, в десять раз превышавшая жалованье за год, которое я получала, пока была гувернанткой. Но неуверенность в будущем и грызущая неудовлетворенность настоящим усугублялись, пока я листала тетради, содержавшие рукопись моего следующего, еще не завершенного романа «Шерли».
Меня все больше томили серьезные сомнения касательно того, как его оценит мой издатель, а затем и мои читатели. Я боялась, что их ожидания будут обмануты Каррером Беллом, чья личность вызвала бурные пересуды в литературном мире. И я скорбела, что мой нынешний успех не принес мне всего того, чего я жаждала.
Девочкой, сочиняя и записывая рассказы, грезя о своем будущем писательницы, я верила, что публикация откроет мне дорогу в мир картинных галерей, концертов и театра, обитатели которого — сплошь блистательные собеседники. Я надеялась много путешествовать и завоевать дружбу писателей, художников и людей высокого ума. Однако я оставалась скрытой за псевдонимом, и моя жизнь дочери сельского священника, старой девы, буквально ни в чем не переменилась. Меланхоличная тоска нахлынула на меня, когда я поглядела из окна вниз с холма на серые крыши Хоуорта и серый дым текстильных фабрик в лесистой долине. За этими привычными окрестностями лежал мир моих грез. Мне в мои тридцать два года, казалось, было суждено провести остаток дней в застойном уединении.
Тут я увидела, что вверх по дороге поднимается почтальон, и воспряла духом. Почта для меня была источником света и жизни. Я тщательно заперла ящик. Хотя папа был посвящен в тайну Эктона, Каррера и Эллиса Беллов, о ней больше не должен был знать никто — и даже Брэнуэлл, которому никак нельзя было ее доверить. Я положила ключ в карман, поспешила вниз по лестнице и нетерпеливо приняла письмо от почтальона. Я прочла адрес отправителя на конверте: «Смит, Элдер и Компания, 65 Корнхилл, Лондон».
Это письмо толкнет меня на опасный путь через миры, которые я и вообразить не могла, но тогда я поняла лишь, что это письмо от моего издателя. Пока я пробегала глазами две страницы, мое предвкушение приятных новостей сменилось отчаянием. Я бросилась на кухню. Эмили помешивала в котле на плите. Страж, ее бульдог, лежал под столом, на котором Энн и наша служанка Марта Браун закручивали банки. В кухне было сыровато от душисто-фруктового пара и жарко от угля, пылающего в плите.
