Лору немного утешала мысль, что он все-таки не был уверен в ее любви. Она поклялась себе, что не признается никогда, что бы ни случилось. Очень скоро, с божьей помощью, и признаваться будет не в чем!
Шагнув вперед, она бросила на мужа взгляд, полный негодования.
— Можешь объяснить своему брату, что он видел то, чего нет, — резко произнесла она. — Даже меньше, чем нет. Просто поразительно, какую шутку могут два бокала вина сыграть даже со здравомыслящей женщиной. Она способна целоваться с человеком, к которому не испытывает ничего, кроме презрения. Пока, Морри. Славная была вечеринка до определенного момента. Скажи Кармели, что я ей позвоню.
И высоко подняв голову, она резко повернулась и пошла прочь, сохраняя полное спокойствие, а в машине, по пути домой, даже не плакала. Он не стоил ее слез. Ничтожный распутник и лжец!
Но когда она захлопнула за собой входную дверь и оглядела просторную, элегантно обставленную квартиру, которую когда-то так счастливо разделяла с ним, и которая теперь казалась холодной, пустой и унылой, внутри у нее что-то сломалось. Она стала медленно сползать вдоль стены, пока не опустилась на пол маленьким несчастным комочком. Голова упала на колени, и она заплакала.
В понедельник утром Лора спрыгнула с подножки электрички в центре города и быстро направилась на Эдди-стрит, для чего пришлось спускаться вниз по крутым ступенькам. День стоял хмурый и холодный. Резкий, неприятный ветер уныло свистел вдоль улиц.
В такие дни хорошо приезжать на работу в уютном «форде» с обогревом, но поставить машину на стоянку в этом районе всегда целая проблема. Кроме того, от ее квартиры на Мильсон-пойнт сюда гораздо быстрее добираться на электричке, ведь контора находится всего в пяти минутах ходьбы от станции.
Лора устремилась на перекресток, где толпа спешащих на работу людей с нетерпением ожидала зеленого сигнала светофора. Наконец зеленый зажегся, и люди ринулись вперед, наклонив головы и суетливо перебирая ногами. Сегодня поезд до Северного берега немного запоздал, а было уже без десяти девять, следовало спешить, чтобы ровно в девять, как подобает, сидеть на рабочем месте.
Лоре полагалось приходить на работу к 8.30, но все утро прошло в суматохе, начиная с пробуждения позже обычного, когда она увидела, что накануне забыла завести будильник. Потом на черной саржевой юбке от костюма обнаружилось пятно — пришлось ее отложить и, чтобы не терять времени, переодеться в ярко-синее платье джерси, всегда выручавшее в случаях, когда некогда было гладить.
