— Я ищу вора, — он навис над сидящем толстяком.
— Вот как? — притворно удивился аргосец и широко развел руками. — Может, ты хочешь обвинить всех нас в воровстве?
— Я ищу Элу Шана, — повысил голос киммериец.
— И кем же ты себя считаешь, варвар? — щеки толстяка затряслись от смеха.
Конан схватил его за горло и поднял со стула.
— Повторяю, мне нужен Эла Шан.
Ноздри мужчины раздулись, лицо приобрело фиолетовый оттенок. Клиенты заведения, распихивая мебель, соскочили с мест. Заблестела сталь. Наступившую на миг тишину нарушали лишь потрескивание дров и хрипы полузадушенного толстяка.
— Остыньте, вы, дурачье!
Из какой-то темной дыры появился Эла Шан. В расшитых серебряными нитями бархатных одеждах, он выглядел так, будто только что покинул ванну, где плескался целый день. Нынешний вид коротышки крайне мало соответствовал тому образу, который запомнил киммериец. Весу в нем прибавилось несколько фунтов, а единственный глаз смотрел более чем уверенно.
Маленький вор раздвинул лес обнаженных лезвий и встал в середине круга, готового стать ареной смерти.
— Это Конан. Я рассказывал, что обязан жизнью этому человеку, значит, теперь вы должны мне отдать свои. Раньше, чем зад Боваса, — он кивнул на тучного аргосца, — плюхнется обратно на стул, клинок варвара сократит ваши ряды наполовину. Да и остальные, боюсь, не успеют насладиться зрелищем сломавшегося под толстяком стула.
Расценив молчание должным образом, Эла Шан повернулся к Конану:
— Ну все, ты можешь отпустить Боваса. Парень глуп и высокомерен, но это все же не повод его придушить.
Киммериец ослабил хватку, и действительно, как предсказывал одноглазый, стул рассыпался в щепки. Падение толстяка вызвало хохот, ножи опустились. Эла Шан повел Конана по образовавшемуся коридору к стойке и заказал пива.
— Я весьма рад нашей встречи, — осклабился вор. — К тому же наклевывается дело, и для человека твоих талантов…
Конан покачал головой:
— Ты говорил о неком долге. Я пришел за ним.
— Что? — изумился Эла Шан.
— Мне нужно пробраться в Хор Калба.
— Даже не думай, — Эла принял кружку с пенным напитком из рук трактирщика. — Я сейчас сохранил твою жизнь. Мы квиты.
— Ты утверждал, что не существовало замка, который тебе не удалось бы открыть.
— Верно.
— Тогда ты сможешь провести.
— Я многое могу, Конан, но ты видимо никак не хочешь меня понять, — коротышка потер лоб. — Хор Калба гиблое место, друг мой. Крепость строили неприступной, и никто ее не брал с тех пор штурмом. Хотя изнутри она разрушалась не раз в результате смены власти. И каждый последующий владелец что-то менял, добавляя новые замки, ловушки, хитроумные охранные устройства. В любой момент они готовы уничтожить потерявшего разум злоумышленника. А вору там делать нечего, поскольку в крепости нет заслуживающих внимания ценностей.
