Виадуки над магистралью Пэгфорд — Ярвил из конца в конец испещрили граффити; автобусные остановки были варварски разгромлены; хулиганы из Филдса били фонари, швыряли пивные бутылки на игровые площадки. На пешеходной тропе, излюбленной туристами и просто гуляющими, теперь тусовались («это в лучшем случае», туманно приговаривала мать Говарда Моллисона) трудные подростки. Пэгфорду оставалось разгребать, ремонтировать и заменять, однако средства, поступавшие из Ярвила, не покрывали, да и не могли покрыть, новых расходов.
Но самые отчаянные и непримиримые протесты вызывало у жителей Пэгфорда то навязанное им обстоятельство, что проживающие в Полях дети оказались в пределах микрорайона начальной школы Святого Фомы, подчинявшейся англиканской церкви. Они получили право носить желанную бело-голубую форму, резвиться во дворе подле закладного камня с именем леди Шарлотты Суитлав и сотрясать крошечные классные помещения своим пронзительным визгом и ужасающим акцентом. В Пэгфорде быстро поняли, что за дома в Филдсе бьются не на жизнь, а на смерть сидящие на пособии ярвилские семьи с детьми школьного возраста; в Филдс толпами, как мексиканцы в Техас, повалили безработные из Кентермилла. Коренные горожане с большой нежностью относились к своему «Сент-Томасу». Начальная школа удерживала семьи молодых профессионалов от переезда в Ярвил: родителей привлекали маленькие классы, удобно оборудованные помещения, старинное каменное здание, спортивная площадка с сочной зелёной травой; но теперь дело шло к тому, что здесь будут задавать тон отпрыски тунеядцев, наркоманов и гулящих матерей.
Этот кошмарный сценарий реализовался лишь отчасти, потому что наряду с несомненными преимуществами такие семьи видели в «Сент-Томасе» и определённые недостатки: им приходилось покупать для своих детей школьную форму или заполнять бесчисленные заявки на материальную помощь для её приобретения, хлопотать о выдаче проездных билетов на автобус, вставать ни свет ни заря, чтобы вовремя доставлять своё потомство на уроки. Если родителей останавливали эти препятствия, то их дети вливались в большую и непритязательную школу, построенную в Кентермилле. Если же дети из Филдса всё-таки попадали в «Сент-Томас», они почти не выделялись среди своих пэгфордских одногодков; более того, некоторых признавали очень хорошими ребятами. К таким относился и Барри Фейрбразер, смышлёный и всеми любимый школьный клоун, благополучно переходивший из класса в класс и лишь изредка замечавший, как застывали улыбки на лицах родителей соучеников при упоминании его адреса.
