— И-и, барин, — сказала его жена, опрятная и приветливая женщина, — хозяин мой еще в пять часов ушел по делам. И раньше девяти не вернется. Так, почитай, уж тридцать лет. Может, передать чего?
— А Тимофей дома?
Хозяйка даже обиделась:
— Он что, лодырь у нас, что ли, дома-то сидеть? При отце, ремеслу обучается.
— Где же мне вашего мужа искать?
— Он мне не докладывает, но сегодня по случаю знаю. Под стрелкой он должон быть. Купцу Зюзину подрядился беляну сладить.
— Спасибо!
Поймав на дороге телегу, Лыков за пятак доехал до устья Красницы. Неподалеку, возле ближнего из трех оврагов стрелки, из воды подымался остов среднего размера беляны. Два десятка мужиков копошились вокруг, выкладывая из бревен корпус. Евлампий Рафаилович стоял по пояс в воде с топором в руках и руководил работами:
— Пахом, колоти в распор, покуда не заклинит. Так! Хорош! Теперь клади новую связь. Токо комель сперва обтеши, а то не войдет.
Увидев на берегу Лыкова, он обрадовался.
— Приветствую! Не ко мне ли, Лексей Николаич?
— К вам. Разговор имею.
Рукавицын сунул топор за пояс, зычно крикнул:
— Ребяты, перекур!
Вышел из воды мокрый, обсыпанный щепой, подошел к Лыкову и приподнял картуз.
— Я не вовремя, Евлампий Рафаилыч?
— Маненько не ко времени, но ежли быстро… Вода в реке спадает — могем не успеть спустить…
— Я постараюсь покороче. Слышали, что с моим управляющим случилось?
— Слыхал. — Рукавицын снял шапку и перекрестился. — Како лихо в городе творится; николи такого не было… Дай Бог выздоровления Якову Францевичу! Как он?
— Выживет и даже выздоровеет. Но до осени проведет в больнице. А в Нефедьевке дела стоят, делать их некому. Не желаете ли пока заступить на его место? Временно, до выздоровления господина Титуса. А когда он вернется, останетесь при нем в помощниках.
Съемщик стоял, видимо ошарашенный предложением, и растерянно теребил бороду.
— Евлампий Рафаилович! Чего молчите?
— Боязно… — проговорил, наконец, Рукавицын. — Ведь я простой мужик. Така ответственность… А ну не справлюсь? Мы эдаких делов никогда не вели, сноровки не имеем.
— Да ведь не боги горшки обжигают! Лесные дела хорошо вам знакомы, а они самые главные. Нововведения навроде паркетного завода можно пока и отложить. В прочих вопросах согласовывайте со мной, я здесь не меньше двух месяцев проживу. Ну и к Якову Францевичу всегда можно прийти в больницу. А осенью он и сам уже в права вернется.
Но съемщик с сомнением качал головой:
— Ой, беда… Грехи наши… Не по Сеньке шапка!
