Она пошла в свою комнату, чтобы упаковать вещи, но стала на колени возле чемодана и задумалась. Если то, что она испытывала, называлось любовью, то это чувство было ужасно и совершенно подобно горю. Оно означало сознание одиночества, сознание неудовлетворенности и беспомощности.
Она сошла вниз к завтраку, который подавался ровно в полдень, и окинула взглядом комнату, надеясь увидеть Робина. Его еще не было, но в кресле сидел высокий мужчина в сером фланелевом костюме, определенно английского покроя. Он повернул голову, и Валери узнала Мартина Вейна.
Тот сейчас же встал и подошел к ней:
— Леди Валери, какая встреча!
Валери улыбнулась:
— Не правда ли, удивительно? Тетю Гонорию и меня маринуют тут уже пять или шесть дней, так как не могут найти подходящего автомобиля. Мы направляемся в ранчо к знакомым, поселившимся где-то в горах, их фамилия Норман. И знаете, тут живет человек, похожий на англичанина, который спас мне жизнь…
Она замолчала, так как заметила, как резко изменилось выражение лица Мартина, и, оглянувшись, поняла причину этого. Мартин поспешил вперед, воскликнув:
— Робин!
Валери задумчиво произнесла:
— Вот почему мне было знакомо его лицо.
Все время, пока ехали в ранчо к Норманам, миссис Хиль рассуждала о том, какие бывают случайности на свете:
— Неудивительно, что слова о том, как мал мир, стали теперь аксиомой, — произнесла она решительно. — Подумать только, что мы, уехав за тысячу миль от Англии, встретили Робина Вейна и его брата. После всего случившегося в течение этих последних дней, Валери, дорогая моя, я склонна поверить, что есть беспроигрышные системы игры в Монте-Карло и что чудеса еще не перевелись на земном шаре.
Валери делала вид, что слушает, вовремя отвечала «да» и «нет», но слова тетки почти не доходили до ее сознания. Когда она узнала, что «раскаивающийся человек» был Робин Вейн, то девическое сентиментальное увлечение переродилось в нечто более серьезное.
Стало понятно, почему он был так несчастен. Сделалась ясной причина его горечи и равнодушия ко всему окружающему. Теперь из странного чудаковатого молодого человека, с привлекательной внешностью и безукоризненными манерами, он превратился в рыцаря, оскорбленного и самоотверженного поклонника. Она сравнивала его со знаменитыми любовниками Паоло, Тристаном, Данте. Воображение Валери разыгралось, и в ее любовь к нему вкралось еще и чувство преклонения перед героем.
Валери не приходила в голову мысль об отношениях Робина и Лайлы. Она инстинктивно разгадала характер Лайлы. Робин же был, по ее мнению, прямым, честным и чутким человеком. Мартин сказал ей:
