Память к нему не вернется. Он никогда больше не сможет проектировать здания. И уж разумеется никогда не вспомнит интимных подробностей отношений с этой таинственной и интригующей красоткой, которую ему безумно хочется поцеловать прямо здесь и сейчас.
— К сожалению, знаю. — Он отступил на шаг, увеличивая расстояние между собой и Сандрой.
Она удивленно взглянула на него.
— Да-да, я в этом уверен. Иначе зачем бы мне было строить здесь игрушечные садовые домики, вместо того чтобы проектировать настоящие здания?
Сандра наклонилась вперед и уперлась локтями в колени, по-прежнему сидя с раздвинутыми ногами. Один ее вид вызывал у Мартина сладкое томление в области бедер.
— Может, ты занимаешься этим потому, что чертовски сексуально выглядишь в потертых джинсах и с молотком в руке?
— Я говорю серьезно, Сандра.
— Я тоже, Мартин. Признаться, это даже пугает меня. Ведь обычно я почти никогда не бываю серьезной. Это прерогатива людей, подобных моим родителям или некоторым из излишне ответственных знакомых.
Она поднялась с дивана и хромая подошла вплотную к Мартину, намеренно внедрившись в его так называемое личное пространство.
— Я очень серьезно настроена относительно тебя. И не позволю твоей амнезии стать препятствием для того, чего я добиваюсь!
— Чего же?
Сандра улыбнулась.
— Тебя, дорогой.
— Я уже не тот человек, которого ты когда-то знала.
Она провела языком по губам.
— Не уверена. Думаю, ты и сам не уверен.
— Зато не сомневаюсь, что не должен давать тебе никаких обещаний. В твоей памяти сохранилось все, что когда-то было между нами. В моей — нет. А мне меньше всего хочется причинять боль и тебе или кому бы то ни было.
Ресницы Сандры затрепетали, затем она окинула его откровенно жаждущим взглядом.
— На мой счет не переживай. Уж я-то способна о себе позаботиться. И как знать, может, хорошая доза общения со мной способна дать толчок твоей памяти? По-моему, стоит попробовать, тебе не кажется?
Мартин сунул руки в карманы джинсов, чтобы ненароком не сорваться и не обнять Сандру, вымарав ее чистую одежду в пыль, прилипшую к его покрытой испариной груди.
Сандра была без лифчика, и Мартин отчетливо видел темные круги сосков, проступающие под белым трикотажем топика, который вдобавок был натянут на отвердевших кончиках груди. В потемневших глазах Сандры застыло откровенно страстное выражение. Она жаждала соития — ни в чем не сомневаясь и ничего не боясь. И наверняка питала надежды, которые Мартин мог и не оправдать.
