Полёт | страница 43
Новые и довольно сложные науки. Напряжённый и однообразный ритм чётко налаженного механизма.
С ума можно сойти.
Каждый день одно и то же: в шесть подъём, зарядка, приборка, завтрак, занятия, обед, занятия, ужин, самоподготовка, личное время, вечерняя проверка, вечерняя прогулка, отбой в 23.00.
Даже перерыв между парами, — бегом в следующую аудиторию. Нужно ведь успеть занять место поближе (или подальше — смотря кому что надо) от кафедры, от доски.
Однообразие изредка нарушается чем-либо из ряда вон выходящим.
Был у нас наш общий любимец — преподаватель аэродинамики подполковник Кричевер. Мы его любили даже, несмотря на его серебряные, а не золотые как у всех лётчиков технические погоны. Умница великая. Сам из себя невзрачный, маленького роста, в громадных очках с толстыми стёклами, за которыми внимательные настороженные, не видящие ничего, кроме формул, графиков и классной доски глаза, громадной, всколоченной, седой вьющейся шевелюрой на несоразмерно большой голове, вечно в пух и прах перепачканный мелом (когда он читал лекцию, то попеременно вытирал тряпкой то мел на доске, то вспотевший лоб). Под стать всему несоразмерному был и его голос: из этого щуплого тела неожиданно для слушателя возникал басовитый, громкий голос богатыря.
Мы уже знали все ходы и выходы, мы использовали коридоры, переходы и лестницы рационально. К примеру, после лекции по конструкции двигателя для того, чтобы попасть в класс аэродинамики, надо было обойти чуть ли не всё здание УЛО, подняться на два этажа по широченной парадной лестнице и там снова тащиться коридорами. А рядом с инженерной была крутая, почти не освещённая лестница чёрного хода, — колодец с витой, узкой, рассчитанной по ширине только на одного человека железной лестницей со старинными, пробитыми насквозь затейливым узором, толстыми чугунными, рифлёными ступенями. По-видимому, эта лестница предназначалась для пожарных, но она являлась кратчайшим путём между нужными нам аудиториями. И, хотя по ней можно было пройти лишь одному человеку, — мы бегали вверх по ней быстро: попробуй, задержись, — тут же нижний засунет тебе палец в очко.
В этот раз мы, как всегда, торопились. Нужно занять место поближе, да ещё успеть перекурить в курилке. Я спешил. Сзади поджимали. Перед носом мелькает чей-то зад. Зад торопится не очень. До площадки второго этажа ещё десяток ступеней. На площадке можно разминуться, там поместится два человека, там я его и обойду. А пока — я со всего маху тычу вытянутый палец прямо в очко. Раздаётся дикий басовитый хохот и впереди идущий пулей взлетает на площадку.