— Думаю, твой дед придет в восторг от такого плана, — не останавливался Антон. — Греки обожают подобные бизнес-соглашения. Слияние имен Паллис и Канеллис станет внушительным успехом для меня, а Тео сойдет в могилу счастливым человеком. Так кого ты боишься, Зоуи Канеллис — Тео, меня или себя саму?
Последнее замечание заставило Зоуи обратить внимание на то, как сильно стучит ее сердце. Она часто дышала и все равно задыхалась. Ее щеки пылали, а губы пересохли. Тем не менее она глаз не могла отвести от невероятно соблазнительного рта Антона.
— Ты, наверное, думаешь, что не согласишься на такую сделку, — ответил он за нее. Зоуи уперлась спиной в перегородку. Отступать было некуда. — Я, конечно, предвижу такой вариант. Отправлю-ка я тебя к Тео. Он будет держать тебя взаперти, пока ты не передумаешь. Мы, греки, настолько беспринципны, что я могу… — Антон уперся ладонью в стену над головой девушки, — снова поцеловать тебя, — прошептал он. — Уложить тебя в постель. — Он прижался к ней. — Сделать тебя своей женщиной, прежде чем мы ступим на греческую землю. Сделать тебя своей…
Зоуи не дала ему договорить. Она размахнулась и со всей силы ударила Антона по щеке. Ладонь гудела, но Зоуи это только доставило удовольствие.
— Отойди от меня, — прошипела она.
Антон так и сделал. Он расправил плечи и сделал два шага назад.
Несколько секунд, которые Зоуи показались вечностью, они просто стояли, не отводя глаз друг от друга. Оба снова и снова переживали ужасную сцену.
Впрочем, не все эмоции были неприятными. И это беспокоило Зоуи. Разве она не знает, что жертва способна испытывать симпатию к агрессору? Именно так сейчас чувствовала себя девушка. Прижавшись спиной к холодному пластику, она стояла на ватных ногах, готовых предать ее в любую секунду. Зоуи была уверена, что ненавидит Антона, но одновременно она желала его поцелуя. Именно поэтому Антон получил пощечину: ее пугала угрожающая притягательность его губ.
Глаза Антона по-прежнему были холодными, но, судя по всему, он пребывал в замешательстве. Загорелое лицо его побледнело, а губы плотно сжались.
Когда он пошевелился, она вздрогнула. В глазах ее плескался страх. Но Антон только вздохнул:
— Похоже, я преуспел в недостойных поступках. Дважды за день. Пожалуйста, прими мои извинения.
Зоуи онемела. Антон улыбнулся уголком рта, развернулся и ушел…
И только когда дверь за ним закрылась, Зоуи на непослушных ногах добрела до кровати и упала на нее.
