Л е б е д е в а. Вы меня об этом уже спрашивали. Я совсем не сержусь на вас.
Б а к л а н о в. Нет, сердитесь. Только не пойму, за что.
Л е б е д е в а (мазнула коллодием). Щиплет?
Б а к л а н о в (не очень искренне). Н-нет.
Л е б е д е в а. Удивительно. Должно щипать.
Б а к л а н о в. Сначала-то я подумал... Ну да ладно. Не стоит.
Л е б е д е в а. Нет уж, говорите, если начали.
Б а к л а н о в. Откровенно сказать, подумал, что вы от меня вчера другого ждали, а я, как теленок, уши развесил. Ну, а женщине это обидно бывает.
Л е б е д е в а. Какая гадость. Уж не сознавались бы.
Б а к л а н о в. А вот теперь только посмотрел на вас и сам чувствую, что нехорошо. А что - врать лучше?
Л е б е д е в а. А вы никогда не лжете?
Б а к л а н о в. Редко.
Л е б е д е в а. Можете вы мне совершенно честно ответить? Помните, я собралась уходить, а вы сказали, что нажмете кнопку... Вы бы нажали?
Бакланов кивнул головой.
Послушайте, вы чудовищно рисковали.
Б а к л а н о в. А я так считал, что риск самый ничтожный.
Л е б е д е в а. Значит, все это неправда про боевую тревогу?
Б а к л а н о в. Почему неправда? Все точно.
Л е б е д е в а. До сих пор не понимаю, на что вы рассчитывали?
Б а к л а н о в. Расчет самый простой. Приходит ко мне женщина, не с ветру откуда-нибудь, а капитан Балтийского флота, советский офицер, значит, соображает, что к чему. Сама она такого хамства нипочем не сделает, стало быть, и меня удержит.
Л е б е д е в а (смеется). Выходит, я должна благодарить вас за доверие? Впрочем, мы квиты.
Б а к л а н о в. Почему?
Л е б е д е в а. Я вам тогда же отплатила доверием за доверие. Когда я предложила вам выбор - вы помните?
Б а к л а н о в. Еще бы.
Л е б е д е в а. Я тоже верила в то, что вы меня не подведете.
Б а к л а н о в. Правда?
Л е б е д е в а. По крайней мере мне так казалось.
Б а к л а н о в. Спасибо.
Л е б е д е в а. Не благодарите. С меня хватит экспериментов. Еще раз я бы не рискнула. Не трогайте ранку грязными пальцами. Сейчас я вам забинтую.
Б а к л а н о в. Почему вы так ко мне переменились?
Л е б е д е в а. Я? Нет. Вы, Сергей Романович, недавно хорошую фразу сказали. Не знаю, помните ли вы, а мне она запала. "Люблю, чтоб все было первый сорт". Вот и у меня такой же характер. В жизни не хотела ничего ни чужого, ни лишнего. А хорошего - хочу. Красоты - хочу. И любви хочу настоящей. И мне не хочется прожить свою жизнь кое-как. Мне кажется, что я могла бы очень сильно любить и быть для любимого еще долго интересной и всегда новой, такой, какой я умею быть для своих друзей, только еще в тысячу раз ближе. И мне горько думать, что человек, которого я полюблю, может пройти мимо всего, чем жаждет одарить его мое сердце, и увидит во мне только не первой свежести бабу. Вместо того чтоб расцвесть, я завяну, буду скучна, и он будет прав, если бросит меня через неделю. Сейчас у меня есть работа, которую я обожаю, хотя она выматывает у меня все силы, есть несколько друзей, я спокойна и почти счастлива. И когда в мою жизнь вторгается что-то третьесортное, ненастоящее - я защищаюсь. Я не мирюсь на малом, Сергей Романович, и никогда не помирюсь. Я хирург не только по ремеслу, но и по убеждению. Если вижу, что гнило, - режу.
