Тормент до конца выжал педаль газа, что бы успеть пролететь под зеленый свет.
— Что скажешь обо всем этом?
— Меня удивляет, что ни один из призраков не задержался. Все ушли. После таких ужасных смертей, явно насильственных, души обычно остаются до тех пор пока не обретут покой.
— Предположения?
— Может, все они были грешниками и просто не смогли остаться?
— Исключено. Мы опросили родственников и друзей Эммета Бэромсона, он был третьим, все отзываются о нем очень хорошо. Домашний мальчик, прятавшийся за юбку матери. Не говорила на эту тему с бабулей?
— Еще нет. Сегодня она идет на двухсотлетие к другу. Большая вечеринка, а следовательно, все призраки будут в сборе. Наверняка ходят какие-либо слухи, попрошу бабушку что-нибудь ненавязчиво разузнать.
Только это и может сейчас помочь, раз у полиции нет никаких предположений. Кто мог совершить серию таких преступлений и главное для чего? Убийства совершались регулярно, и все парни были похожи между собой. Вот хохма-то будет, если это окажется какая-нибудь ненормальная мужененавистница.
Весь следующий день пролетел в одно мгновение. Утро я провела на занятиях, Генри оказался самым дружелюбным человеком, которого я когда-либо встречала. Волшебная радостная энергетика прямо так и лилась из него, заполняя меня положительными эмоциями. Он постоянно что-то рассказывал, смеялся. В его присутствии я чувствовала себя такой же, как все.
Вернувшись домой, сразу набросилась с расспросами на бабушку. Никто ничего не знает об убийствах. Значит, свидетелей у нас нет даже среди мертвецов… Не успела я залезть в ванну, как раздался пиликающий звук телефона.
— Да?
— У нас еще один труп, — спешно сообщил Тормент.
— Давай завтра, у меня сил нет.
— Сейчас и не получится, труп в городском морге, который ночью не работает. Я не смог договориться отвести его в твою лабораторию.
— И слава богу! Завтра его и посмотрим.
— Из-за этого мы теряем время.
— Прости?
— Будет новое убийство. А что, если призрак еще в теле? Завтра его может не быть, — гневно проорал Тормент.
— Если он тут, то никуда не денется. Спокойной ночи!
Настроение вмиг ухудшилось. Надеюсь, Тормент чувствует сейчас себя так же плохо.
На утренние занятия я пришла выжатая как лимон: глаза слипались, хоть спички вставляй, голова болела, а мозг совсем не работал. Уткнувшись лбом в стол, я закрыла глаза, пытаясь унять стук в висках.
— Веселая ночка? — спросил Генри, почти прошептав свой вопрос.
— Проблемы на работе… — ответила я, находясь все в той же позе страуса.
