К февралю 1917 года потери русской армии составляли 2 миллиона погибших.
Нетрудно себе представить степень возмущения солдат, когда они, закаленные на войне бойцы, попадали по причине ранения, как упомянутый выше мой дядя, или по замене в столицу империи, где после окопной грязи и вшей они видели неимоверную роскошь: дворцы царедворцев, витрины дорогих магазинов, сверкающие огнями театры и рестораны. Где называющие себя отцами отечества чиновники вместе с ворюгами и спекулянтами, разбогатевшими на войне – на их горе, ели ананасы и жевали рябчиков, запивая шампанским. После такой наглядной агитации все речи о необходимости сражаться до конца за веру, царя и отечество, за Константинополь воспринимались как вершина демагогии и цинизма. Не лучше вели себя и церковные иерархи. Для них всякая власть – от Бога, даже в том случае, если во главе ее будет сам дьявол. Своим извечным безразличием к бедам народа они породили такое же ответное безразличие к судьбам этих же иерархов и Церкви в целом.
В этих условиях военный гарнизон Петрограда разлагался, дисциплина военнослужащих падала, при этом те, кто должен защищать Отечество, становились, в своей массе, безразличны к нему, а часть из них – даже агрессивными к начальникам, представляющим такое загнившее отечество.
В то же время дела для России на фронтах Первой мировой войны шли далеко не лучшим образом. Царский генералитет явно не справлялся со своими обязанностями. Тогда царь, из лучших побуждений, решил взять на себя личную ответственность за русскую армию в тяжелый период ее неудач и отступления – возложил на себя обязанности Верховного Главнокомандующего. По этому случаю 23 августа 1915 года был издан соответствующий указ, в котором после официального текста государь собственноручно приписал: «С твердой верою в милость Божию и непоколебимой уверенностью в конечной победе будем исполнять святой долг защиты Родины до конца и не посрамим земли Русской».
Сказано очень правильно, но желания нашего православного царя сильно расходились с его возможностями. Воистину, здесь как нигде уместно напомнить изречение: «Благими намерениями устлана дорога в ад».
Фактически в командование вооруженными силами России вступил начальник штаба Ставки генерал Алексеев М. В., который в военном и политическом отношении сам был большой посредственностью.
С этого момента Николай II практически все время находился в Ставке, в Могилеве, оставив на откуп управление страной своим недалеким и вороватым министрам. Бесконтрольность за должностными лицами империи не могла не сказаться самым отрицательным образом на положении России. Война вызвала небывалое напряжение российской экономики, особенно транспорта. К средине января 1917 года русская армия удерживала на своем фронте 187 вражеских дивизий, т. е. 49 % всех сил противника, действующих на европейских и азиатских фронтах.
