Организация и ход суда создавали впечатление, что НКВД стремился не столько выявить истинных заказчиков данного преступления, сколько их спрятать, поэтому усиленно уничтожал свидетелей этого убийства.
Вместе с тем после убийства Кирова И. В. Сталину окончательно стало ясно, что троцкисты не остановятся ни перед чем для завоевания власти, что ему объявлена война не на жизнь, а на смерть. И он условия этой войны принял.
Уже в ближайшие годы из 1966 делегатов XVII съезда ВКП(б) с решающим и совещательным голосом были уничтожены 1108 человек, а из 139 членов и кандидатов в члены Центрального Комитета партии, избранных на съезде, 108 человек были репрессированы, из них расстреляны 98.
Таким образом, после XIV съезда ВКП(б) Л. Троцкому окончательно стало ясно, что на партию рассчитывать больше нечего: без своих сторонников в Красной Армии государственный переворот в Советском Союзе не совершить. До этого съезда «бес мировой революции» надеялся решить проблему взятия власти мирным путем, без привлечения своих «птенцов», хотя возможности их участия в этом деле он никогда не исключал и заблаговременно готовил для этого кадры.
В том числе среди них был В. А. Антонов-Овсеенко. Этот известный большевик вместе с Троцким возглавлял, по сути, Красную армию, находясь на должности начальника Политуправления РККА с августа 1922 по январь 1924 г. И. В. Сталин не мог не помнить письмо, написанное и направленное в ЦК и ЦКК Антоновым-Овсеенко 27 декабря 1923 г. в защиту Троцкого. Это уже тогда была прямая угроза И. В. Сталину.
В частности, в нем говорилось:
«…Партию и всю страну вместо серьезного разбора серьезных вопросов кормят личными нападками, заподозреваниями, желчной клеветой, и этот метод возводят в систему, как будто в сем и состоит широко возвещенный новый курс. Ясно, к чему это ведет. К глубочайшей деморализации и партии, и армии, и рабочих масс и к подрыву влияния нашей партии в Коминтерне, к ослаблению твердости и выдержанности линии Коминтерна… Знаю, что этот мой предостерегающий голос на тех, кто застыл в сознании своей непогрешимости историей отобранных вождей, не произведет ни малейшего впечатления. Но знайте – этот голос симптоматичен. Он выражает возмущение тех, кто всей своей жизнью доказал свою беззаветную преданность интересам партии, в целом интересам коммунистической революции… и их голос когда-либо призовет к порядку зазнавшихся «вождей», так, что они его услышат, даже несмотря на свою крайнюю фракционную глухоту».
