А ведь существует всеобщий, веками проверенный закон: представителю одной национальности лезть в душу и мерить своим «аршином» дела и поступки людей другой национальности не только вредно для всех, но и очень опасно для самозванных «педагогов». Такие дела часто заканчивались большой кровью, причем преимущественно невинных людей, соплеменников провокаторов, которые самочинно присвоили себе право командовать и учить жить другие народы. Тем более опасно им, евреям, разрушать государство, которое они не создавали.
Проиллюстрируем сказанное из воспоминаний свидетеля революции и Гражданской войны. Иван Лукьянович Солоневич, «Белая империя». М.; Москва. 1997:
«В Октябрьскую революцию еврейство толкнули три основные фактора: непримиримая ненависть к старой России, полная оторванность от государственных и национальных инстинктов русского народа и, наконец, тот факт, что все главные антиреволюционные силы были в то время и антисемитскими…
В черте еврейской оседлости, то есть по тем местам, где были сконцентрированы основные еврейские массы России, прошла столь долгожданная Нахамкесами гражданская война. Воевали всерьез. Но все, абсолютно все воевавшие занялись в качестве, так сказать, «подсобной профессии» и еврейскими погромами…
Еврейские низы купались только в крови: в своей собственной… Районы Малина, Фастова, Белой Церкви были вырезаны почти сплошь… Банды были разных цветов: и желто-блакитные – петлюровские, и бело-сине-красные – русские, и черные – анархические, и осколки махновщины, и много других еще. При всем разнообразии их теорий практика у них в общем была довольно однообразная: в первую голову зарезать жида, а там видно будет…
Банды останавливали поезда, коммунистов пытались расстреливать, но это было трудно, ибо у коммунистов разные бывали документы. А уж «еврейского паспорта» ни в каком кармане не спрячешь…
Эпоха военного коммунизма, как я уже говорил, была полна непрекращающимися отчаянными кровавыми крестьянскими восстаниями. Схема была такова: еврей комиссар грабил мужика, мужик, организуясь в банды, вырезал еврейские местечки. Это – с одной стороны.
С другой стороны, эти же еврейские местечки, веками жившие торговлей и ремеслом, сразу же очутились и без торговли, и без ремесла. Страшный голод 1920–1921 годов, опустошая русские села, схватил за горло и еврейское население страны…
Одесская и Николаевская губернии (не знаю точно, что было в остальных местах) вымирали. Я не знаю, кто кого обгонял в этом «социалистическом соревновании»: русские – евреев или евреи – русских. Думаю, что до появления АРА (американской помощи) еврейское население вымирало в большем проценте – и от меньшей физической выносливости, и от того, что я, русский, мог наскребать на лимане четыре-пять пудов соли и повезти ее на Волынь (на Волыни были «банды» и, следовательно, не было голода), где любая «банда» мне давала за эту соль и муку, и сало (еврея эта банда зарезала бы), и потому, что русский рабочий Одессы оказался более приспособленным к непосредственному добыванию пищи от природы: мастерили железные скребки и наскребали в море ракушек «мидий»…
