— Он подстрекает тебя, мальчик.
— Давай не будем обсуждать это, Люси.
— Ты и не обсуждай, но вообще‑то все только этим и занимаются. Тебе не помешало бы выглядеть крутым. Крутым. — Она перегнулась через барную стойку и ткнула его в живот своим костлявым пальцем. — Ты слышишь меня?
— Да, я слышу. — Форд потер живот. — И мне вообще‑то больно!
— Крутым! Это я говорю тебе.
Как будто он не знал… сейчас, когда он лицом к лицу встретился с лоснящимся и безупречным бывшим мужем Тары. И еще он почувствовал какую‑то спонтанную взаимную симпатию на уровне химии между Лога‑ном и Тарой.
Сойер продолжал в своей спокойной манере:
— Почему все думают, что наш мальчик заинтересован в девочке?
Люси хихикнула и хлопнула о стойку пустым стаканом — это означало, что надо бы повторить.
— О, он заинтересован.
Сойер внимательно посмотрел на Форда. Его губы изогнула легкая улыбка.
— Да, я думаю, ты права.
— Спасибо, друг.
Люси чмокнула Форда в макушку.
— Так, — не выдержал он. — Прекратите это.
— Это тебе надо прекратить. Прекратить лодырничать. Самое время заняться делами всерьез. Хоть раз в жизни.
Самое худшее это то, что они были правы. Он знал, что люди, глядя на него, думают: «Этот парень никогда не брал на себя обязательств, разве что по отношению к парусникам». И кроме Тары и того лета, много‑много лет назад, он никогда не был для женщины настоящим другом, таким же хорошим, как любовником. В его сознании эти две вещи были несовместимы. Его жизнь шла день за днем. Его парусники. Его бар. Друзья. Он знал, что с бабушкой у него отличные отношения, но она и не требовала от него многого. Если у тебя много денег, их легко отдавать.
А правда заключалась в том, что последние шесть месяцев он испытывал… тревогу. Он чувствовал себя несчастным.
Шесть месяцев. А началось все в тот самый день, когда в Лаки‑Харборе вновь появилась Тара. И это было вдвойне глупо, потому что ни один из них не хотел вновь наступать на те же самые грабли.
Между ними явно было что‑то еще, не только удовольствие, которое они получали друг от друга в постели. Что‑то, что вызывало у него зуд, отчего хотелось бежать отсюда сломя голову и идти за ней по пятам одновременно.
Дверь открылась, и вошел… черт!
Логан Перриш.
Его одежда подходила скорее для ночного клуба, чем для бара в провинциальном городишке, и выглядел он чертовски богато. Форд и рад был бы ненавидеть его, но парень останавливался дать автограф каждому желающему. Трудно ненавидеть такого парня. Когда Логан подошел к бару, то явно удивился, увидав Форда.
