— Нет, — сказал он, — сейчас я ни с кем не сплю. — Ну разумеется, кроме нее, если ему повезет, потому что одних расстегнутых пуговиц ему было уже не достаточно.
— Просто хотела быть уверена. — Она произнесла эти слова, касаясь губами его губ.
Не выдержав, он схватил ее за попку и прижал к кухонному столу. Ее запах сводил его с ума, а когда она облизала его губы, что‑то щелкнуло в его голове.
Она ответила ему страстным поцелуем.
— Здесь никого нет? — спросил он, не отрываясь от ее губ.
— Никого.
Он стащил с нее легкий свитер и принялся за пуговицы на платье. Хватит ходить вокруг да около. Хватит заниматься танцульками. Ну только если нагишом. Грязные танцы всегда были ему по душе.
Похоже, Тара чувствовала то же самое. Ее руки были повсюду: ласкали его грудь, его бицепсы, его задницу. Ее пальцы сводили его с ума. Тишину нарушало их прерывистое дыхание и легкое постанывание, когда он сжимал ее грудь.
Он хорошо помнил эти звуки. Они часто снились ему. Она прижималась к нему ближе, словно пыталась слиться с ним в одно целое.
Все мысли куда‑то испарились, они оба подчинялись инстинкту. Их пожирал голод. Голод страсти.
Впрочем, с Тарой всегда было так.
Но тут в голове Форда промелькнула мысль, что в последний раз, когда они вот так безудержно предавались страсти, они едва не разрушили жизнь друг другу. Точнее, Тара едва не разрушила его жизнь. Форд до сих пор не был уверен, что она чувствовала в тот момент. Она умела скрывать свои чувства. Впрочем, сейчас она не собиралась сдерживаться. Он почувствовал, как ее пальцы расстегивают ширинку его джинсов.
Его пальцы нащупали ее сосок и принялись ласкать, а поцелуи стали жарче.
— Форд, — выдохнула она, когда он наконец оставил в покое ее рот. Губы ласкали его шею. Тара куснула его, и он от неожиданности подпрыгнул. Взглянув на нее, Форд увидел, что она улыбается.
— Ты думаешь, это смешно? — сказал он, его руки путешествовали на юг вдоль спины к сочной попке…
— Ух ты, — сказала Хлоя из дверного проема. — Вот это способ собрать кухню. Вот это я понимаю.
— Особенно мне нравятся следы муки на твоем прекрасном платье, Тара, — добавила Мэдди.
Приди они на десять секунд позже, вообще не застали бы на ней никакого платья. Оно бы валялось на полу.
Тара отскочила от Форда, и, судя по ее бледному лицу, она тоже это прекрасно понимала. Впрочем, возможно, все дело было в муке. В любом случае, как и любая женщина в подобной ситуации, она пыталась делать одновременно сразу несколько дел: причесываться, поправлять платье и изо всех сил пытаться выглядеть невинной.
