Но, собственно, это не влияет на то, какие требования они предъявляют к клинике, в которую обращаются на любом из этапов, если, конечно, это не обычная женская консультация по месту жительства. (В которой, кстати, тоже вполне могут работать хорошие врачи; уж как повезет.)
Итак, во-вторых, эти люди не стесняются внимательно изучить лицензию лечебного учреждения. В ней должны быть перечислены все виды деятельности, на которые эта клиника имеет право.
В-третьих, они не стесняются также попросить, чтобы им показали статистику результатов лечения; она ведется в каждой клинике и отнюдь не является секретной.
Ну, и в-четвертых – а может быть, и во-первых, – они обращают внимание на то, как их в этой клинике встречают. Бывают, возможно, какие-то особые врачи-гении, которые мечут гневные молнии на своих пациентов и при этом блестяще их вылечивают. Но для меня совершенно однозначно: если врач мне хамит и не скрывает своего ко мне равнодушия, лечиться к нему я добровольно не пойду.
То же самое заявила Катя, когда вернулась после консультации с одним из самых известных парижских гинекологов.
– Может быть, он и светило, – сердито сказала она, – но общаться с ним невозможно. Если бы он мне собирался аппендикс вырезать, мне, может, и все равно было бы под наркозом, орет он на меня или нет. Но мне-то совсем другое предстоит! Я не могу лечиться от бесплодия у врача, который меня откровенно презирает и который мне поэтому антипатичен. Пусть он гений, пусть кто угодно – я буду искать другого доктора.
Такая позиция только со стороны может показаться дамским капризом. У тех же людей, которые по собственному опыту знают, что представляет собой лечение от бесплодия, отношение к этому совсем другое. Дело в том, что в этой сфере медицины, может быть, как ни в одной другой, чрезвычайно важно доверие к врачу. Ведь реакция каждого человека на лечение от бесплодия действительно очень индивидуальна. А где человеческая индивидуальность, там и непредсказуемость результата. Даже «пробирка» не является гарантией беременности; это надо понимать с самого начала. И если у пациента нет психологического контакта с врачом, который ведет его по очень зыбкому пути – просто вынужден вести по таковому, потому что столбовой дороги не существует, – то вероятность положительного результата становится просто мизерной.
Впрочем, умные люди не расслабляются и в обратном направлении. Понятно, что в дорогой частной клинике пациентов встречают как ближайших друзей и даже родственников. Но понятно также: это вовсе не означает, что лечение окажется успешным. То есть четвертое условие является необходимым, но, к сожалению, недостаточным…
