– Особенное место в ритуальной жизни индейцев занимал так называемый солнечный танец. – Она произнесла это тихо и убедительно, как обычно, когда рассказывала о подобных вещах. – Танцующий втыкал себе в грудь стрелы и привязывал их к шесту, вокруг которого исполнял пляску, пел и молился богам, чтобы они ниспослали ему видения. Так продолжалось, пока все стрелы не вырывались из тела. Это было испытание мужества. Воин должен был доказать и себе, и всему племени, что он храбр и вынослив. Таковы были их обычаи.
– Вы это одобряете? – несколько удивленно спросил Джордан.
Кэйси ответила не задумываясь. Видимо, ее не в первый раз спрашивали об этом.
– Но это не мое дело что-то одобрять или порицать. Я исследую. Я наблюдаю. Вы писатель, и, полагаю, у вас может быть другое мнение. Но если вы собираетесь написать об этом, то постарайтесь понять их мотивы.
Отодвинув книги, чтобы не мешали, она уселась на стол.
– Если человек мог вынести такую боль, которую он еще и сам себе причинял, разве мог он не быть бесстрашным в бою? Беспощадным и жестоким к врагам? Главным было, чтобы выжило племя, все подчинялось этой единственной цели.
– Да, и тем самым сохранялась культура, – сказал Джордан и кивнул, – я понимаю вашу точку зрения.
– Существенной чертой этой культуры были видения и сны. Мужчины, у которых случались особенно яркие сновидения, становились шаманами.
И, повернувшись, она стала рыться в книгах.
– Подождите, где-то здесь есть хорошая иллюстрация. Племя черноногих… вот бы вспомнить, в какой это книге.
– А вы левша, – заметил он.
– М-м-м? Нет, я одинаково владею обеими руками.
– Это как раз все объясняет, – сказал он сухо.
– Что?
– Все, связанное с вами, – неожиданно.
Кэйси рассмеялась. Ее смех, казалось, взволновал его.
– Делайте это почаще, пожалуйста.
– Что именно?
– Смейтесь. У вас замечательный смех.
Он улыбался, глядя на нее, и улыбка действовала на Кэйси возбуждающе. Уже несколько дней она справлялась, и довольно успешно, с чувствами, рвущимися наружу. Достав сигарету, Кэйси поискала вокруг спички.
– Но если мы будем слишком часто смеяться, ваша матушка станет лагерем у дверей кабинета.
Он смотрел, как она роется в бумагах.
– Но почему же?
– Да перестаньте, Джордан. Она явно считает, что я собираюсь вас соблазнить, а потом улизнуть с половиной вашего состояния. У вас есть, чем зажечь сигарету? – раздраженно спросила она.
– А вас не интересует ни то и ни другое?
– Мы с вами деловые партнеры, – ответила она резко, продолжая шарить по столу в поисках спичек. Нервы понемногу начинали гудеть, как натянутые провода. – И, хотя вы сами по себе очень мне симпатичны, деньги как раз то самое, что свидетельствует против вас.
