– Заметим прежде всего, что род человеческий пошел не от Каина: его потомки погибли в водах Потопа. Нынешний же человеческий род пошел от Сифа – следующего сына, рожденного Адамом и Евой в числе многих других сыновей и дочерей, которые, безусловно, вступали в брак друг с другом. Не следует удивляться тому, что среди первых людей браки заключались между родными братьями и сестрами: то, что немыслимо сегодня, было тогда вполне допустимым и морально, и физически. Жизнь первых людей в течение всего периода до потопа очень сильно отличалась от сегодняшней. Об этом периоде нам известно совсем немногое, но хотя бы продолжительность жизни первых людей – почти 1000 лет! – напоминает нам, что переносить на них современные мерки не имеет ни малейшего смысла.
– Я узнала, что Библия запрещает давать деньги под проценты – «брать лихву». Получается, что работать в банке – грех, выдавать кредит – грех, и все наше хозяйство построено на грехе!..
– К сожалению, приходится слышать и такие суждения. Сплошь и рядом их соединяют с призывами отказаться от контактов с обществом, уничтожить паспорт, продать имущество (и выручку, конечно, отдать главарю секты…) Но православный взгляд на кредит основан на притче о талантах (Мф. 25:14–30 и Лк. 19:12–27), где Спаситель в образе хозяина прямо требует: «Для чего же ты не отдал серебра моего в оборот, чтобы я, придя, получил его с прибылью?» Понятие же «лихвы», упоминаемое в Ветхом Завете (Неем. 5:7; Иез. 18:8,13,17; 22:12 и т. п.) трактуется как вымогательство грабительских процентов, чем сегодня занимаются мафия и другие преступные сообщества.
Итак, разумеется, банковский процент сам по себе не составляет ничего греховного. Однако если речь идет о наших личных средствах и личных должниках, Спаситель призывает нас не только отказаться от процентов, но и смириться с возможной потерей самой суммы долга:
«И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же. Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего…» (Лк. 6:34–35).
Гроб стоял в зале «мемориального дома» – так именуется похоронное бюро в глупой манере дословных переводов с английского. В гробу лежал умерший накануне от рака желудка Юрий Алексеевич Гастев, которого окружающие называли Юрой. Выражение его лица было спокойным и не строгим: глядя на его здоровый румянец и приветливую улыбку, оставалось только недоумевать: неужели он умер? (Здесь уместно напомнить, что в США умерших гримируют). По заметкам в моем помяннике нетрудно убедиться, что дело было в октябре 1993 года.
