К 1914 г. план, казалось, был отработан до мелочей, а дальнейшее промедление грозило усилением России — как армии, так и транспортной системы. Усиление немецкой армии было возможно не ранее 1916 г, т. е., по мнению Мольтке, слишком поздно — в 1916—1917 гг. Германия уже не смогла бы разбить Россию, особенно в случае откладывания увеличения армии. Поэтому воевать было выгоднее немедленно…
Французских стратегов не страшила идея охвата немецкой армией. Напротив, в их Генштабе полагали, что чем сильнее немцы укрепят свое правое крыло, тем слабее они сделают свой центр и левое крыло, ще французская армия планировала свой прорыв между Мецем и Саарбургом. С 1911 г. Жоффр был почти уверен в нарушении немцами нейтралитета Бельгии, сами бельгийцы догадывались с 1906 г. Генерал Мишель в 1911 г. предложил оборонительный план — с развертыванием французской армии на рубеж Верден—Намюр—Антверпен, т. е. перекрывая вероятное наступление немцев через Бельгию. При этом Мишель предполагал удвоить армию, прикрепив к каждой действующей армии полк резервистов и довести артиллерию до 40 батарей на корпус — как в германских первоочередных корпусах. Дивизия при этом имела бы 24 батальона и 20 батарей. В отличие от других планов здесь имелся бы значительный стратегический резерв в районе Парижа — три корпуса по три дивизии. Но и идея оборонительной войны, и идея использования резервистов были отвергнуты коллегами Мишеля. Решительная победа в быстрой войне требовала стремительных штыковых атак, а стремительные атаки требовали обученных и храбрых солдат, а не каких‑то резервистов, только разбавлявших бы качественные войска. Поэтому французы считали, что и немцы не пойдут на добавление резервных частей к действующим, следовательно, немцам не хватит сил для наступления через Бельгию и одновременного сдерживания французского прорыва к Рейну. Если немцы все же растянут фронт до Бельгии, то его можно будет прорвать контрударом в центре — в Арденнах. Кроме того, нарушение нейтралитета Бельгии вовлечет в войну с Германией Британскую империю.
Французский «план-17» был завершен в апреле 1913 г. Как писали позднее французские высшие офицеры, например, Вейган и Жоффр, в учебных задачах почти не предусматривалось неизбежных на войне случайностей, могущих помешать планам. На опыте Русско–японской войны предполагалось, что высокий боевой дух поможет наступающим преодолеть даже современную оборону. К тому же наступление виделось единственным противоядием от более эффективной немецкой мобилизации, тогда как участие английских войск в войне на континенте было трудно прогнозируемым, следовательно, почти не учитывалось.
