С Дудаевым мы встретились в грозненском президентском дворце (после он был полностью разрушен) в июле 1992-го. Обстоятельства этой встречи были довольно забавны. Чеченскому президенту меня рекомендовал его хороший московский знакомый, а потому встречать меня в Грозном, по всем приметам, должны были «на высшем уровне», в соответствии со всеми канонами знаменитого кавказского гостеприимства.
И в самом деле, в грозненском аэропорту прямо к трапу — самолет прилетел поздно ночью — подкатила шикарная БМВ, машина, и в России тогда не часто встречавшаяся. Двое чеченцев — сотрудники аппарата Дудаева — доставили меня в гостиницу «Кавказ», прямо в центре города, напротив президентского дворца. Заехать за мной пообещали в восемь утра. День должен был начаться с «культурной программы» (все как у людей).
И тут дернула меня нелегкая сказать дудаевским помощникам, что я еще должен связаться со Звиадом Гамсахурдиа и выяснить, когда он меня примет (едучи в Грозный, я решил совместить два дела — побеседовать и с чеченским президентом, и с грузинским экс-президентом, который в качестве изгнанника жил в то время в чеченской столице). Трудно описать, какое впечатление произвело на встречающих меня чеченцев мое сообщение насчет Гамсахурдиа. Это был настоящий шок. «Как Гамсахурдиа? — бормотали они в растерянности. — Здесь один хозяин — чеченский президент». Они не в состоянии были допустить даже мысли, что, приехав на встречу с президентом Дудаевым, я мог себе позволить одновременно думать еще о чем-то другом — о встрече с каким-то Гамсахурдиа.
Естественно, ни в восемь, ни позже никто за мной не приехал. Никто даже не позвонил. Ни о какой «культурной программе» уже не было и речи. Поговорил довольно подробно с бывшим грузинским президентом о случившемся в его республике (он принял меня без промедления). После сам себе организовал «культурную программу» — погулял по городу, тогда еще целому, не разрушенному.
На следующее утро стал названивать помощнику Дудаева Мовлену Саламову. Звонил из автомата (в гостинице телефон не работал, мобильников тогда не было). Около двенадцати явился в дудаевскую приемную на один из верхних этажей президентского дворца и прождал там. до десяти вечера. Мимо меня в кабинет Дудаева проходили все кому не лень, все, кто только появлялся в приемной, а меня он все не принимал и не принимал: слишком сильно я перед ним провинился — не ограничился встречей с ним, встретился еще и с его грузинским гостем (вроде бы отношения между ними были нормальные, но вот. какой-то их чеченский этикет и «протокол» я нарушил).
