Мальчишкам снятся бригантины... | страница 38

— Подожди, подожди, как там? — крикнул из угла Толя Огурцов.

— Не мешай! — оборвал его Валька Чернов.

— Подождите… Фирюгин там сказано? У нас в Каретном живет один Фирюгин. Его Алексеем Алексеевичем зовут… — У Тольки лоб пятнами покрылся от волнения. — Он у нас на сборе дружины еще когда‑то выступал.

— Ну и что ты хочешь сказать?

— А вдруг это тот Фирюгин? Он тоже был партизаном. Медали у него и орден Красной Звезды…

— Вот было бы здорово! — понеслось с разных сторон. — Давайте сходим к нему!

— Подождите, ребята, не шумите, — поднялась Андреева. — Толя, а где он сейчас работает?

— На фабрике «Маяк», кажется…

Маша сделала запись в блокноте.

— Так давайте пошлем к нему свою делегацию… А может быть, он тоже прочитает газету и придет в редакцию! Не будем спешить… Обязательно найдутся еще люди, которые воевали в этом отряде… А теперь вы не забыли, что у нас сегодня дежурство в парке и к Василию Андреевичу Шумову сходить надо.

Поздно ночью на заднем дворе старого Кремля появились два человека. Они подошли к колодцу. Подняли крышку люка и исчезли в подземелье.

Один из них, высокий, сутуловатый, шел впереди. Чувствовалось, что он хорошо знает эти подземные коридоры. Другой, маленький, щупленький, едва поспевал за ним…

Уже рассветало, когда эти двое вышли из‑под арки Кремля.

— Так и знал, пустая затея, — сказал высокий и зашагал прочь.

Через несколько дней после этого события в редакцию газеты пришло письмо от бывшего командира партизанского отряда, того самого Седого, который упоминался в записке. Его настоящая фамилия Журавлев. Григорий Николаевич Журавлев. Он живет в своем родном селе Бочарово на берегу реки Светлой. После тяжелой контузии он ослеп. Письмо пишет его дочь, учительница сельской школы.

Григорий Николаевич сообщал, что в его отряде сражался и геройски погиб четырнадцатилетний мальчишка Саша Карелин. О его подвиге мало кто знает. Журавлев просил разыскать родителей Саши, которые живут где‑то в этом городе. Они смогли бы рассказать много интересного о жизни их сына. О нем должны узнать все!

Саше поручили доставить очень важное донесение, писал Журавлев — Седой. По дороге он был тяжело ранен. Саша мог бы вернуться назад. Но тогда пакет не был бы доставлен. Он кое‑как добрался до назначенного места. Саша геройски погиб, истек кровью.

Одно остается неясным: случайно ли Саша в пути столкнулся с карателями или кто‑нибудь предал его…

«Впоследствии у нас было еще несколько провалов. Гибель товарищей в подземелье старого Кремля до сих пор, вот уже двадцать лет, не дает мне покоя. За день до этого я и еще несколько товарищей пошли на связь с соседним партизанским отрядом. Мы остались живы. Тень, конечно, на нас не легла. Но до сих пор меня тревожит одна и та же мысль: не допустил ли я какой ошибки? Думаю, что среди нас был провокатор.