— Придется тебе смириться, — сказал он наконец. — Криса не изменишь. Смирись.
— Не могу.
— Милейн, у тебя нет выбора. Черт! Мы уже говорили об этом. Не хочу возвращаться к старому, но не могу не сказать. Делай для Эмбер что можешь. Будь частью ее жизни. Проводи свой отпуск в Аспене, если хочешь. Пусть она живет у тебя летом. Но не отказывайся от своей жизни.
Гул в голове мешал Милейн сосредоточиться.
— Ты не понимаешь, что говоришь.
— Разве? Просто я смотрю на ситуацию реалистически. То, как ты поступаешь, идет ей во вред. Не может же она все время жить со смятенными чувствами. И тебе это тоже не по силам.
— Ты не любишь ее. В этом вся разница между тобой и мной. Ты ее не любишь.
Тэннер встал. Он молча поставил тарелку в раковину и повернулся к Милейн, сразу постарев.
— Нет. Я не позволил себе ее полюбить.
— Не позволил? Значит, так? Не позволил? Тэннер, нельзя позволять или не позволять себе любить.
— Да? Мы взрослые разумные люди, Милейн, и должны контролировать свою жизнь и свои чувства.
— Может быть, так. — Она встала. — Но тогда мне жаль тебя.
— Жаль?
— Потому что… — Она смотрела на него, не в силах смирить свое сердце. — Мне, может быть, больно. Но я по крайней мере испытываю все чувства, которыми нас наградила природа. Ты сказал, что ты и твоя жена разлюбили друг друга. А ты уверен в этом? Может быть, это ты недодал ей любви.
— Ты так думаешь?
— Я не знаю, что у тебя внутри. — Ей было очень плохо, но она не могла заставить себя замолчать. — Но если ты думаешь, что любовь можно включить или выключить… Ладно. — Безнадежно махнув рукой, Милейн направилась к двери. — Мы говорим на разных языках.
Собрав все силы, Милейн улыбнулась девочке.
— Все устроено, — сказала она Эмбер. — Мы идем на лыжах.
— Здорово! Только не очень быстро, ладно?
Вспомнив печальный день, когда Эмбер с отцом совершила лыжную прогулку, Милейн твердо ответила, что ничего подобного не повторится, потому что у них целый свободный день. Она попросила Реда подежурить вместо нее, так что остается только переодеться — и вперед! Спасателей она предупредила, что отправляется в сторону Безинских озер, но Тэннеру не сказала ни слова.
Зачем?
К счастью, Эмбер настолько разволновалась, что не заметила ее необычной молчаливости. Пока Милейн готовила завтрак, девочка тараторила не переставая и все еще продолжала говорить, когда Милейн повела ее переодеваться. Снимая халат, Милейн вдруг почувствовала слабость и чуть не упала, но быстро взяла себя в руки.
