— Да, — грустно проговорила она. — По-разному.
Ему надо бы отпустить ее, а он все не отнимал руку.
— Жаль, но я такой, какой есть.
— О чем ты? — с дрожью в голосе спросила Милейн.
— Будто не знаешь? — Милейн покачнулась, потеряв равновесие, но Тэннер успел поддержать ее. Она вдруг показалась ему маленькой девочкой во взрослом платье. — Милейн, я собирался тебе сказать. Ты должна знать. Я хочу, чтобы ты была счастлива.
— Я думала о тебе, — проговорила она чуть слышно. — Почти все время идет снег. Я думала о тебе и о других спасателях. Вам было трудно?
— Ну, не очень. — В эту минуту Тэннера меньше всего занимала работа. — Снег не единственная проблема, когда у тебя вся гора.
Милейн склонила голову набок, и он почувствовал, что она уже не так напряжена, как несколько минут назад.
— У тебя? А другие лыжники?
— Они как всегда. Катаются, поднимаются наверх, падают. Большинство из них даже не задумываются о горе.
— Расскажи мне, пожалуйста.
Сначала Тэннер подумал, что она хочет завязать хоть какой-то разговор, но потом, внимательно посмотрев на нее, понял, что она на самом деле хочет знать о нем все.
— Самое лучшее время — рассвет, — начал он. — Особенно если всю ночь шел снег. Как будто по нему рассыпали алмазы. Я был немного западнее того места, куда мы с тобой лазали. Там есть маленькая долина. Немножко трудновато до нее добираться, но зато… — Тэннер на мгновение умолк, погрузившись в воспоминания. — На три мили ни одного человека. Нетронутый снег. Подъемы и спуски. Правда, я видел там следы парочки койотов. И все.
— Все?
— Наедине с природой. У меня было мало времени, а то бы я там еще остался. Потом я спустился вниз. Говорят, здесь нельзя развить настоящую скорость. Чепуха! Только я совсем не чувствовал скорости. Я словно летел в облаках.
Милейн молчала. Тэннер никогда не думал о том, есть ли у него поэтический дар. Ему просто хотелось разделить с Милейн самое дорогое, что у него было в жизни. И она поняла. От волнения у нее заблестели глаза, и она улыбнулась, давая понять, что он все сказал, как надо.
— Я бы хотел взять тебя туда. — Слова вырвались у него помимо воли. — На рассвете. Когда в лучах солнца сверкают снежные бриллианты и койоты поют свои песни. И когда никого нет на горе.
— Ой, Тэннер, как бы мне хотелось…
— Мы пойдем туда.
Пойдем ли? Тэннер верил в это. И, слушая его, поверила и Милейн. Но… увы, есть не только мужчина и женщина, мечтающие летать в облаках. Ее сердце принадлежит не ему одному.
