— Что же совершила наша благочестивая дама? — спросил Ринальдо, благоговейно вздохнув.
— Она втянута в пренеприятную историю не по своей вине, а из-за пользующегося дурной славой Ринальдини. Кстати, теперь посторонним вход в наш монастырь запрещен, — ответила привратница и, смиренно поклонившись, захлопнула ворота.
Ринальдо, обойдя стену, нашел, что она слишком основательная и высокая, чтобы он мог проникнуть в монастырь. Поэтому он отправился дальше.
У часовни Святой Клары, что стояла в окружении трех высоких тополей, он прилег на землю и стал обдумывать свое положение. Куда ему теперь податься? Мало-помалу его сморил сон.
Когда он проснулся, то увидел, что напротив него сидит паломник, погруженный, казалось, в глубокое раздумье. Ринальдо дал ему понять, что проснулся. Тогда тот поднял на него взгляд и сказал:
— Как можешь ты здесь спокойно спать?
— Чего же бояться бедному паломнику?
— Бедному паломнику бояться нечего. Но тому, кто набросил рясу бедного паломника на свои богатые прегрешениями плечи, есть чего бояться!
Ринальдо вскочил, всмотрелся в паломника и воскликнул:
— Чинтио?
— Узнал наконец?
— Зачем ты пришел? Что случилось?
— Нас подчистую разгромили, Ринальдо. Атаковали с трех сторон. Мы отчаянно сражались, уложили не одного храбреца, и все-таки нас разгромили, осталось едва с полдесятка.
— Боже правый! А где же Роза? Спасен ли Альтаверде? А мое письмо, посланное тебе с Альфонсо, ты не получил?
— Нет. И не знаю, где Роза и Альтаверде…
— Три дня назад я послал к тебе Альфонсо с письмом.
— Нас тогда уже разгромили.
— Альтаверде с довольно большим числом наших людей сидит в тюрьме в Сан-Лео.
— Ему остается только надеяться, что в мир иной он уйдет умиротворенный. Мы его теперь спасти не в силах.
— Дело дрянь! Чинтио! Что же нам делать? — вздохнул Ринальдо.
— Бежать, и как можно дальше отсюда. Никого из наших людей нет поблизости?
— Неро и Николо отправились в Рим.
— А ты тоже пойдешь в Рим, Ринальдо?
— Возможно.
— Назови мне место, где я их найду. Мы двинемся в Калабрию. Там, в лесах и горах, мы в большей безопасности.
— А если вас и оттуда изгонят?
— Так попытаемся попасть на Сицилию.
— Ах, Чинтио, не лучше ли нам оставить наш промысел?
— Не раньше, чем угодно будет судьбе! Где твоя отвага? Ты будешь бродить по этим местам до тех пор, пока тебя не схватят сбиры, а тогда… прощай, голова Ринальдини! Но на бренные твои останки взойдет Чинтио и нагонит страху на презренных служителей закона…
