— Об этом ни ты, ни я судить не можем. Бог милосерден. Наше дело — свидетельствовать о Его любви всем, даже самым отчаянным грешникам, и указать им путь спасения, путь к Господу. А остальное надо оставить на волю Господа.
Дан поднял глаза и встретился взглядом с Валери. Помолчав, он серьезно сказал:
— Я понимаю.
В этот момент в комнату вошли ее братья, вернувшиеся с благотворительных поручений. Кирк, Ранальд и Кендалл — все собрались у фортепиано и стали петь. Это было великолепное пение, и вскоре вся семья была в гостиной, чтобы послушать их.
— Какой замечательный молодой человек! — сказал позже глава семейства жене, когда они остались в спальне. — И голос такой редкостный!
— Да, — быстро отозвалась женщина. — Согласна. Но я все же надеюсь, что Валери не станет принимать его слишком близко к сердцу.
Шеннон, который в это время стягивал рубашку, замер с поднятыми руками и в изумлении посмотрел на нее.
— Это почему же, мать!? — воскликнул он, пораженный до глубины души. — Чем он тебе не угодил?
— Да нет, он-то хороший, — засмеялась та. — Но в этом-то все и дело. Слишком уж он хорош, я не хочу, чтобы у нашей милой, славной девочки было разбито сердце.
— А с какой стати ты решила, что он разобьет ей сердце?
— Ну конечно, не нарочно, но я же видела, как она на него смотрела. Она вся светилась радостью, и знаешь, отец, я очень боюсь, что она влюбится в него без памяти, и сама не заметит как. Конечно, он прекрасный парень, хорош собой и поет отлично, но сразу видно, что он человек не простой. Он предназначен для какой-то высокой роли и достигнет незаурядных высот. Смотри, он моментально получил в издательстве должность, и какую высокую, а он никому неизвестен, провинциал, всего несколько дней в Нью-Йорке. Так что он очень далеко пойдет.
— Но, мать, он же христианин! Допустим, он человек незаурядный, я слышал, и Кирк о нем так отзывался, но по нему сразу видно, что он настоящий христианин.
— Да, знаю, — вздохнула мать. — Но ведь и христиане тоже разные, а ты сам посуди — такой симпатичный парень, да разве он станет встречаться с простой девушкой, у которой ни гроша за душой.
— Ну, знаешь, мать, ты его, мне кажется, не за того держишь. Такой парень не будет выбирать себе девушку за богатство. Не похоже это на него. И к тому же, скажу тебе, мать, что такой девушки, такой красавицы, такой умницы, как наша Валери, еще поискать. А глаз таких красивых так и вообще больше ни у кого на свете нет — синие, прямо как васильки на лугу, реснички длинные, загнутые, черные как смоль! В точности как у тебя были, когда тебе было столько же, сколько ей сейчас. Да я тебе вот что скажу — даже и не думай, что на всем белом свете найдется девушка лучше нашей дочки Валери!
