Не обольщенье, нет! Настала зрелость,
И смотришь иначе, беднее взгляд.
Все то, о чем когда-то раньше пелось,
Как бред, как сон, как вымышленный сад
Мечтанья детского, где пели травы,
Деревья говорили, как друзья,
И старый камень, теплый и шершавый,
Хранил в молчанье мудрость бытия.
И все-таки! Другое освещенье,
Заката жар на окнах городских,
И неба облачного оперенье
В узорах райских — и родится стих.
Еще неясный, слабый, одиночный,
Он ждет созвучья, ищет свой оплот…
И все меняется мгновенно — точно
В другую жизнь открылся тайный вход.
1946
