. Несчастный урод. А еще через две пинты настало время на нетвердых ногах и с затуманенным взором отправиться домой, заглянув по пути в забегаловку за большой порцией пикши, и, оставив ее несъеденной в гостиной, рухнуть на пустую кровать.
Воскресное утро началось с похмелья. В шкафчике в ванной больше не было громадных сине-желтых обезболивающих таблеток — тех самых, которые Логану дали после того, как Ангус Робертсон провел неизбирательную хирургическую операцию на его внутренностях с помощью двадцатисантиметрового охотничьего ножа, — поэтому ему пришлось довольствоваться горстью таблеток аспирина и кружкой растворимого кофе, которую он взял с собой в гостиную, чтобы посмотреть, какие мультики идут сегодня по телевизору. На диване кто-то лежал, и его сердце дрогнуло. Джеки, завернувшись в запасное одеяло, сонно мигала глазами, уставившись на него, застывшего в дверном проеме. Он даже не слышал, как она вернулась ночью домой. Она взглянула на него, пробормотала: «Не хочу я никакого кофе…» — и натянула одеяло на голову, отгородившись от него и от всего остального мира. Логан вернулся на кухню и закрыл за собой дверь.
Воскресенье, весь выходной день, они могут быть вместе, а Джеки все еще с ним не разговаривает. И совершенно явно предпочитает спать на диване, а не в кровати с ним. Вот во что превратились чудесные, черт бы их побрал, выходные. Он посмотрел на часы микроволновки. Девять тридцать. За кухонным окном только что начался дождь, и не такой, как вчера, с солнцем и радугой, а совсем другой, с тяжелыми серыми облаками и пронизывающим ветром. Он вытягивал тепло отовсюду, и город снова становился серым и несчастным. И очень подходил к настроению Логана. Он оделся и вышел на улицу, поплелся без цели по Юнион-стрит, получая извращенное удовольствие оттого, что ему мокро и холодно. Изображал из себя мученика, как говорила его мама. А уж она-то знала, что говорила, в этом деле она была большим спецом.
Слегка прошвырнулся по магазинам: купил компакт-диск какой-то группы, которую услышал по радио на прошлой неделе, два свежих детективных романа и пару дисков с фильмами. Попытался отвлечься от всего плохого и грустного. Джеки его ненавидела, Стил была занозой в заднице, а констебль Мейтлэнд умирал… Бросил шопинг и поплелся вниз по Скул-хилл на Брод-стрит. Неумолимо смещаясь под проливным дождем в сторону дома. На углу у Маршалл-колледж, где бледно-серые хребты замысловатого викторианско-готического фасада вздымали свои когти к небесам цвета глины, он остановился. Теперь прямо, и он снова дома. Повернуть налево — и рукой подать до штаб-квартиры полиции. Выбор совсем нетрудный, ну и что, что у него сегодня выходной. Всегда можно убить немного времени, сунув нос в чье-нибудь расследование… Например, детективу-инспектору Инщу всегда нравилось… Логан сморщился и выругался. Мертвый сквоттер. Он все еще не рассказал Инщу о Грэме Кеннеди. Чертов идиот. Миллер назвал ему имя несколько дней назад! Черт бы побрал детектива-инспектора Стил с ее «сломавшимся магнитофоном».
