— Я сейчас включу пленку, и когда скажу «Вперед!», вы начнете говорить.
— Обрежьте пленку, — сказал Стона.
— Ладно. Наговорите на пленку… Ну… Вперед!
— Мистер Браун… Доброе утро, — произнес Стона, пытаясь вспомнить. Жесткие светло-каштановые волосы, приподнимаемые ветерком. Волосы приподнимаются и опадают, снова укладываясь на место. — Мистер Браун… Доброе утро.
— Господи Боже мой! Попытайтесь же сосредоточиться! — Мужчина потряс Стону за поврежденное плечо. И тут сердце Стоны пропустило один удар, боль в бедре стала резче, и болью пронзило пулевое отверстие в предплечье. — Воды! — крикнул мужчина, щелкнул пальцами и крепче ухватил Стону за плечо. — Выполняйте программу, Браун. Не хотите же вы всю оставшуюся жизнь провести в этом ящике. — Всю оставшуюся жизнь. Изо рта мужчины пахло чем-то вроде кукурузной каши.
Теперь у его губ была бутылка с водой, но пить он не мог. Желудок был переполнен, в нем хлюпала вода. Потом струйка холодной воды проникла сквозь его волосы на макушке, потекла за ушами, водопадом пролилась по шее за шиворот.
— Ладно, сделаем это все полегче для вас, — сказал мужчина. — Я буду останавливать пленку и говорить вам, что надо сказать, так что вы просто повторяйте за мной.
— Останавливать пленку, — произнес Стона.
— Точно, — сказал мужчина. — Ну, начали… Это Стона Браун.
Стона почувствовал запах металла у собственных губ.
— Стона Браун, — произнес он.
— Хорошо. Меня держат «Воины радуги». Попробуйте говорить более четко.
— Говорить более…
— Ох, ради всего святого!
— Всего святого… — Тут Стона упал, теплая вода поднялась к горлу, заполнила рот, полилась по подбородку.
Мужчина еще очень долго заставлял Стону говорить.
Коллин потянулась к лицу Стоны, влажным от спирта марлевым тампоном коснулась брызг крови, засохших на лбу. Сейчас мистер Браун стоял совершенно самостоятельно, немного окрепнув, но они явно довели его до невозможного состояния — он был грязен, он исстрадался. На нижней стороне крышки ящика на свежем дереве багровело ужасающее кровавое пятно. Все тело Брауна провоняло чем-то кислым. Что же они наделали?!
— Очисть ему лоб как следует, — сказал Тео.
Она никогда не думала, что все получится именно так. В животе у нее все сжалось от брезгливости и ужаса. Надо его хотя бы почистить. Она стала стирать засохшую кровь, и Стона отдернул голову, как собака, которой она пытается дать таблетку.
— И свежую повязку на руку наложи.
Она понимала, что утешением для мужчины, особенно для человека старшего поколения, могла быть женская забота: вовремя приготовленная еда, наполненная водой ванна, спина, оттертая растительной губкой.
