В это время Гений начал выдавливать кое-какие краски из тюбиков прямо на бумагу. Некоторые колбаски краски он размазывал пальцем или металлической линейкой, другие оставлял нетронутыми.
— Давайте выпьем за нашего гения, — закончил Андрей, — и пожелаем ему долгой жизни и яркой творческой судьбы!
Все выпили стоя. Когда мы сели, я склонилась к уху Андрея и прошептала:
— Это что, продолжение карнавала?
— В каком смысле? — удивился Андрей.
— Ну ты же все это не всерьез говорил?
— Да ты что, чувиха! — воскликнул Андрей. — Совершенно всерьез!
— Да разве можно такие слова при живом человеке говорить?
— Да он все равно ничего не слышит, когда рисует, — улыбнулся Андрей.
Я посмотрела на Гения. Тот, казалось, был весь в работе, но на губах блуждала еле заметная улыбка. Я засомневалась в правоте Андрея.
— И он что, действительно гений? — спросила я все-таки шепотом.
— Абсолютный! — воскликнул Андрей и, обращаясь к американцам, крикнул: — Сема, Билл, оказывается, она ничего не знает. — И, повернувшись ко мне, добавил: — Я — то думал, что ты в курсе… В свое время ты интересовалась живописью…
— Я и сейчас интересуюсь…
— Чувиха, ты что, опять сошлась с Ильей? — испугался Андрей.
— Я интересуюсь живописью, а не живописцами…
— Значит, мне не на что надеяться? — кокетливо улыбаясь, прошептал Андрей.
Я удивленно подняла брови.
— Шучу, шучу, — замахал руками Андрей и начал свой, похоже, уже заученный наизусть рассказ: — Вильям Трейси и Самуэль Цукерман, художники-абстракционисты из Нью Йорка…
Светлана перевела все слово в слово.
— Йес, йес! — воскликнули американцы.
— Чувиха, ты хоть знаешь, что такое абстрактное искусство?
— Читала в «Вечерке», в разделе «Их нравы»…
— Я просто спросил, — оправдался Андрей. — Так вот, они приехали на фестиваль.
— Я догадалась, — кивнула я.
— Они приехали для того, чтобы рассказать советским людям, что такое абстрактное искусство.
— О йес, йес! — подтвердили художники.
А Гений отхлебнул портвейна и, аккуратно поставив чашечку рядом с ватманом, разыскал в своей мусорной куче тюбик с зеленой краской, открутил зубами присохшую пробку и, как птичка, два раза капнул из тюбика на чистое место посредине листа…
— Кроме того, они хотели научить молодых советских художников некоторым приемам абстрактной живописи… — продолжал Андрей.
— Йес, офкорс! — воскликнули американцы.
— Их всего приехало четыре человека, но остальные двое душевно травмированы и четвертый день пьют виски и «Столичную», не выходя из гостиницы.
