— И что тогда?
— Эх, девочка… Я просил тебя не перебивать. Поставишь стрелки на двенадцать и, когда деревянная кукушка прокукует двенадцать раз, протри старое зеркало, что стоит рядом…
Солнечный зайчик замолчал. Он побледнел и, скользнув в сторону, исчез.
Таня заторопилась. Она подошла к часам и стала их рассматривать.
На верху квадратного ящика, на котором виднелся запыленный циферблат со стрелками, возвышалась башенка с покатой крышей, украшенной затейливой резьбой. Небольшое окошко в башенке было прикрыто почерневшей от времени дверцей.
Тане показалось, что за дверцей слышится тихий шорох, словно кто-то осторожно царапает деревянную стенку.
— Фу! — дунула Таня на часы и сразу зажмурилась: в лицо ей метнулось целое облако пыли.
Таня минутку постояла, потом взялась за большую стрелку.
Стрелка двинулась по кругу, скрипя и пощелкивая. От усердия на лбу Тани даже пот выступил. Наконец, когда стрелки сошлись вместе в самом верху циферблата, черная дверка в башенке откинулась вниз, из окошка высунулась головка с остреньким клювом.
— Ку-ку! — донеслось из часов.
Таня слушала скрипучий голос деревянной птички и старалась не сбиться со счета. «Раз… два… три… четыре…» — считала она. На одиннадцати кукушка вдруг замолчала.
Таня рассердилась.
— Здрасьте!.. Забыла?
— Прости, девочка. Я действительно забыла поздороваться… Здравствуй!
— Ах, я совсем не об этом! Почему ты недокуковала?
— Что недокуковала?..
— До двенадцати!
— Ты разве не слышала? Я куковала.
— Это только одиннадцать! — воскликнула Таня. — Еще один раз! Понимаешь — один!
— Мне не хочется куковать двенадцатый раз…
— Лентяйка ты бессовестная!..
— Я хочу, чтобы ты подумала. Мне жаль тебя, ты попадешь в такую историю…
— А я хочу! Хочу в историю! Кукуй сейчас же!..
— Ну хорошо… Изволь. Не забудь только протереть зеркало.
Деревянная кукушка прокуковала двенадцатый раз и скрылась. Щелкнула дверка. Осела пыль. Старые часы затихли, потемнели еще больше и словно отодвинулись в сумерки.
Таня торопливо огляделась и увидела неподалеку от часов старое зеркало, на котором, как и на часах, лежал толстый слой серой пыли.
Карабкаясь через хлам, Таня на четвереньках пробралась к зеркалу и подняла руку.
Она не боялась, нет, но сердце у нее забилось почему-то часто-часто…
Раз! И ладошка сгребла целую кучу пыли. В полутьме блеснуло стекло. Таня приблизилась к зеркалу и отшатнулась. Из широкой полосы очищенного от пыли стекла сверкнули большие зеленые глаза. Это было так неожиданно, что Таня испугалась.
