Трагедия с туфлями | страница 9
— Помпончик! — Тиффани выбегает в прихожую и подхватывает собачонку на руки. — Привет! — говорит она, поглядев на меня.
— Привет, — отвечаю я.
Тиффани подносит Помпончика к самому лицу и начинает сюсюкать с ним. Я довольно высокая для своего возраста, но кузина еще выше меня. Ее длинные волосы заплетены в мелкие тугие косички и оканчиваются бусинами, а усеянные сверкающими стразами джинсы наверняка стоят больше, чем весь мой гардероб, вместе взятый.
В дверях появляется мама.
— Привет, солнышко, — говорит она и целует меня. — А Тиффани только что приехала.
— Понятно, — говорю я.
— Помоги ей распаковать вещи, ладно? А я пока пойду займусь ужином.
Мы с Тиффани несем багаж в комнату. Точнее, багаж несу я — Тиффани не желает спускать Помпончика с рук и потому берет лишь одну крошечную сумочку.
— Где я буду спать? — спрашивает она, оглядывая мою тесную спальню.
— Хочешь, займи кровать, — говорю я. — Я буду на надувном матрасе на полу.
Такое положение дел меня вовсе не радует, но вчера мама прочла мне целую лекцию о том, как надо вести себя с гостями. Со своей стороны я выдвинула вполне логичный довод: если Тиффани будет спать на моей постели, у нас прибавится стирки, ведь белье придется стирать дважды. Но мама говорит, что хорошие манеры важнее логики. Маму я люблю, но научный склад ума у нее отсутствует напрочь.
Тиффани садится на мою кровать и оглядывается по сторонам. Смотреть особо не на что — книжная полка, стол, за которым я делаю домашние задания, да будильник.
Тиффани пробует мою кровать, слегка на ней подпрыгивая. Стразы на ее джинсах сверкают и отбрасывают разноцветные отблески, которые скачут вверх-вниз по стене.
— Моя кровать мягче твоей, — замечает она. — И гораздо больше!
Ну что тут скажешь?
— Ясное дело, а то как бы ты поместилась на ней со своей собачищей?
Насмешка теряет свою остроту…
— Нет-нет, что ты, у Помпончика своя кроватка, мама купила в специальном зоомагазине. Она вся бархатная, стоит триста пятьдесят долларов, и с маленькими подушечками, а на подушечках — стразики. Правда, заинька? — и она трется носом о нос Помпончика.
Неужели все богатые такие же ненормальные? Хотя нет, у тройняшек вот тоже богатые родители, и дом у них симпатичный, но Герман все равно спит в клетке, а не в специальной золотой кроватке для игуан.
— А это что за дикий старик на портрете? — спрашивает Тиффани.
Кровь бросается мне в лицо.
— Это не дикий старик, — говорю я как можно спокойнее. — Это Леонардо да Винчи.
