Трое из Блумсбери, не считая кота и кренделя | страница 15
— И тут раздается выстрел — это застрелился Бертольд! — влез Кот Томас, усаживая поудобнее Кренделя, у которого после исполнения роли руля начался приступ икоты.
— Дался вам этот выстрел, уважаемый Томас, — подал голос сэр Гарри. — По-моему, друзья, вы забыли о любовной линии — она непременно должна быть в интеллектуальной драме.
— Ну-ка, сэр Гарри, давайте, добавьте в историю перца — вы ж у нас известный эротоман-порнограф, — подбодрил товарища Кот Томас.
— Не знаю, что вы имеете в виду, дорогой Томас, — сказал сэр Гарри, багровея лицом. — Но я подумал, что у нашего Бертольда может быть … э-э-э … дама сердца, такая, знаете ли, юная интеллектуалка, они познакомились, допустим, на публичной лекции Общества любителей философии, и вот вечерами они гуляют по улицам…
— … по осенним промозглым улицам, под дождем, и сверкает молния, — дополнил картину сэр Роберт.
— Да, да, по осенним… промозглым…, — продолжил сэр Гарри, — а потом они уединяются в библиотеке Бертольда, и … э-э-э … ну-у… здесь можно ввести такую сдержанную эротическую сцену…
— Отчего же сдержанную? — удивился Кот Томас. — Напротив, пускай это будет безудержный животный секс, а потом Бертольд застрелится…
— Но почему он должен стреляться после безудержного животного секса? — спросил сэр Роберт. — Кстати, я бы сцену безудержного секса перенес из библиотеки на природу. Пускай это будет полуразвалившийся сарай в чистом поле, гремит гром, льет дождь, Бертольд и его дама барахтаются в сене в отблесках молнии…
— … а сквозь щель в стене сарая за ними подглядывает Герберт, зажав подмышкой украденного Кафку. — подхватил Кот Томас. — А потом Герберт от зависти стреляется…
— Господа, мы как-то отклонились от исходного жанра, — отметил сэр Эндрю. — Это ведь интеллектуальная драма, а наши герои только и делают, что стреляются, устраивают автомобильные погони и … э-э-э … барахтаются в сене… В финале нам нужен яркий интеллектуальный акцент.
— Отлично, — сказал Кот Томас, — тогда пускай в финале Бертольд и его дама вместе напишут окончание «Замка» и посвятят его застрелившемуся Герберту…
— И взявшись за руки, уйдут вдаль, в поля…, — завершил картину сэр Роберт.
— Ну что ж, по-моему, неплохо получилось, — резюмировал сэр Эндрю. — Но у нас до сих пор нет достойного названия!
— Пустите, дайте, я скажу! — закричал Кот Томас, в порыве энтузиазма утратив обычную отточенность манер, так что даже Крендель взглянул на него с осуждением. — Пусть наш фильм называется «На виражах судьбы»!
