— Оно меня сцапало! — завопил я, когда чудовище опрокинуло меня на спину и вскочило мне на грудь. — Помогите! Оно… оно меня лижет! В лицо! Языком!
Я был так напуган, что даже не сразу сообразил, что это никакое не чудище, а просто собака.
Когда папа с мамой пришли в себя и бросились мне на помощь, чтобы стащить с меня эту псину, я уже хохотал вовсю:
— Ой, прекрати! Щекотно! Уйди, слюнявый!
Я вытер лицо обеими руками и поднялся на ноги.
— Ты чей такой, пес? — спросила мама, обращаясь к лохматой зверюге. Они с папой еле-еле держали его вдвоем.
Наконец это им надоело, и они отпустили его. Пес встряхнулся и радостно завилял хвостом. Его большой красный язык свисал едва ли не до земли.
— Какой он здоровый! — воскликнул папа. — Наверное, наполовину овчарка.
Я все еще вытирал с лица липкие слюни.
— Он меня до смерти напугал, — признался я. — Так ведь, приятель? — Я протянул руку и погладил пса по голове.
Тот еще пуще завилял хвостом.
— Ты ему нравишься, — заметила мама.
— Ага, так нравлюсь, что он едва меня не прикончил. Ты посмотри на него. Он, наверное, весит под сто килограмм.
— Это ты скребся в дверь вчера ночью? — Эмили появилась в дверях. Она еще даже не переоделась, а так и была в своей длинной футболке, в которой обычно спит. — Кажется, страшная тайна ночного вторжения прояснилась. — Она сонно зевнула и убрала свои длинные волосы за спину.
— Да, наверное. — Я встал перед псом на колени и начал чесать ему спину. Он повернул голову и снова лизнул меня в щеку. — Эй, перестань! — сердито прикрикнул я на него.
— Он чей, интересно? — сказала мама, задумчиво глядя на пса. — Грэди, проверь-ка ошейник. Может, там есть имя и адрес владельца.
Я зарылся пальцами в густую шерсть на широкой собачьей шее.
— У него нет ошейника.
— Может быть, он потерялся, — сказала Эмили. — И поэтому скребся к нам в дверь.
— Да, — тут же выпалил я. — Ему надо где-то жить.
Я умоляюще посмотрел на маму. Мама покачала головой:
— Нам пока рано еще заводить собаку, Грэди. Мы только-только сюда переехали и…
— Но мне очень нужен какой-нибудь зверь. Домашний зверь. — Я решил не отступать. — Здесь так одиноко. А собака — она замечательный друг. Она мне составит компанию. Это же здорово, мама. Правда, здорово.
— У тебя вон олени — домашние звери, — нахмурился папа. Он повернулся к загону. Все шесть оленей стояли у самой решетки, настороженно поглядывая на пса.
