— Не знаю, как вы, но лично я буду играть. Я се такую игруху закачал. Пять баков потратил.
Рита сморщила нос.
— Играй-играй.
— Вот как! Значит, ему можно играть, а мне нельзя газету читать?
Алиса выдернула у Риты газету и всучила возмущенному Денису.
— Пусть он читает.
— А как же карты? — в третий раз повторила Ксюша. Порой она могла быть ужасно въедливой — как сейчас.
— Я бы сыграл, — подал голос Кирилл.
— Я тоже, — с надеждой поглядела на Дениса Рита.
— Алиса? — вопросительно посмотрел Денис.
— Нет, спасибо, не хочу. Я взяла в дорогу кроссворд.
После того как Кирилл пересел ближе к девушкам, чтобы было удобнее играть в карты, захваченные предприимчивым Ильей, Алиса продолжала задумчиво сидеть над одним и тем же словом, вместо разгадывания исподтишка наблюдая за объектом своих виртуальных грез.
— Непери, — шепнул Денис, склонившись к ней.
— Что?
— Египетский бог зерна и урожая это — Непери.
— Да-да, — рассеянно кивнула она и записала ответ.
— А мне казалось, что ты увлекалась Египтом.
«Снова выиграл», — мысленно отметила Алиса, косясь на столик в виде куртки Ильи, куда Кирилл выкинул выигрышную комбинацию.
— Ты меня не слушаешь, — обиделся Денис.
— Слушаю.
— Я сказал — рутин.
— Это где?
— Органическое соединение из группы флавоноидов, обладающее витаминной активностью.
Алиса вздохнула и сунула ему кроссворд и ручку.
— Что-то я не в духе.
— А мне кажется, я знаю, кто способствовал порче твоего духа, — совсем тихо сказал он.
— И очень буду тебе признательна, если ты не станешь и дальше чваниться своей сообразительностью.
Денис свел брови на переносице и, резко сменив тему и тон, сказал:
— Какой-то глупый кроссворд. Наверно, для детей.
Рита хихикнула и кивнула на стоявшего возле окна Никиту, не отрывающего кончик носа от грязного стекла.
— Отдай ребенку, пусть разгадывает.
Алиса тоскливо посмотрела на брата и в который раз пожалела, что он не такой, как все семилетние дети. Его даже выгнали из детского сада, не выгнали, конечно, а цивилизованно попросили, объяснив, что другие дети его боятся. Нет, он за свою жизнь и мухи не обидел, но полнейшее безразличие к своей судьбе и замкнутость пугала не только окружающих, но даже членов семьи. Мать и кричала на него, и лупила, и к психиатру водила — ничего не помогло. Большее, чего смогли добиться родители, это несколько слов за день, а все остальное время он просто смотрел пустым отсутствующим взглядом. Хотелось иногда его встряхнуть или ударить, лишь бы стереть с лица эту неживую маску.
