Это культурно-языковое единство великорусов и малорусов очень не нравилось деятелям польского освободительного движения. Они делали все возможное, чтобы разрушить его. Для таких действий у польских патриотов были веские причины. Территория Польши была в то время разделена между Россией (ей досталась большая часть), Австрией и Пруссией. Восстановление государственной независимости являлось заветной мечтой поляков. С этой целью готовилось восстание. Возрожденная Речь Посполитая виделась, однако, польским вождям не иначе, как «от моря до моря», с включением в ее состав Правобережной (а по возможности — и Левобережной) Малороссии. А для этого нужно было привлечь на свою сторону малорусов, стравить их с великорусами. И гордые шляхтичи начали действовать.
С конца 1850-х годов в Малоросссии начинает набирать силу энергично поддерживаемое поляками украинофильское движение. Помимо всего прочего, украинофилы (их еще называли хлопоманами или хохломанами) проповедовали необходимость отказа от общерусского языка. Вместо него предлагалось разрабатывать (на основе народных говоров) самостоятельный литературный язык, который должен был заменить русский в сфере образования, культуры, работы государственных учреждений. Дело это было непростое. Малорусское наречие, употреблявшееся почти исключительно крестьянами, включало в себя только слова, необходимые в сельском быту. В литературе оно использовалось в основном для описания жизни простого народа либо для комического эффекта (неправильная «мужицкая» речь забавляла «высшее общество»). Само собой разумеется, что для научной работы, написания учебников, делопроизводства и т. п. простонародные говоры были непригодны по причине элементарной нехватки слов. Крестьяне по этому поводу затруднений не испытывали. Если в разговоре им приходилось затрагивать темы, выходившие за рамки обыденности, недостающие слова брались из языка образованного общества, т. е. из русского литературного. Также поступали пишущие на малорусском наречии литераторы (в том числе Тарас Шевченко). Но украинофилы пошли другим путем.
«Если бы я не боялся наложить грубо палец на недавние факты, на живых и близких людей, я мог бы не мало рассказать фактов из недавней практики украинофильства, которую я видел во всей ее немощи и большой частью которой я и сам был, — вспоминал позднее Михаил Драгоманов. — Обходя такие факты, как то, что началом национального возрождения и пропаганды украинофильства было возбуждение расовых ненавистей (признаемся нелицемерно в этом хоть перед собой), я остановлюсь на таких фактах, как работа над словарем русско-малорусским». По признанию Драгоманова, делалось все, чтобы новый язык получился как можно более далеким от русского. «Для украинской литературы брались слова, формы и т. п. польские, славянские, да и латинские, лишь бы только выработался самобытный язык» — писал он.
