Она буквально источала соблазн: ягодно-алый пухлый рот, удлиненные к вискам темно-карие глаза, длинная беззащитная шея... Легкое черное платье длиной чуть выше колена обтекало ее тоненькую фигуру, открывая его жадному взгляду ложбинку между маленьких острых грудок. Узкие запястья украшало множество тонких золотых браслетов, а длинные голые ноги были обуты в открытые туфельки. Благодаря высоченным каблукам она доставала Конору макушкой почти до подбородка, а когда сжала его в объятиях, в голову ему ударил аромат экзотических цветов - судя по запаху, в точности таких же, что были во вчерашнем волшебном саду.
- Так больно, - вдруг сказала Лилит, мягко толкнувшись ему в грудь
обеими ладонями, и прежде, чем он успел сообразить, что именно она имеет в виду, уточнила: - Ты слишком крепко сжимаешь.
- Ох, прости, - смутившись, Конор выпустил Лилит.
Та рассмеялась, блеснув полоской острых белых зубов.
- Ничего страшного. Это ты извини, что я вот так набросилась. Проходи, садись!
Конор последовал приглашению, размышляя: в присутствии этой женщины только и можно думать, что об искусстве соблазнения.
Суккуба, напомнил он себе услышанное на уроке.
Это суккуб, она просто воплощает твою фантазию. От этого, впрочем, было ничуть не легче.
Дождавшись, пока он устроится, Лилит подошла поближе и села на крышку стола, лицом к нему. Острый каблук слегка коснулся его ноги, и пару секунд Конор не мог думать больше ни о чем другом. Он спохватился лишь, когда понял, что Лилит что-то ему говорит.
- Что, прости?
Она сочувственно улыбнулась и накрыла его руку своей.
- Представляю себе, как ты устал. Столько впечатлений! Прости, что заставила тащиться ко мне после урока. Мне просто хотелось с тобой познакомиться, - Лилит прикусила губу и бросила на Конора быстрый взгляд из-под ресниц. - Без свидетелей.
- Зачем?
- Что зачем?
- Зачем я тебе понадобился, Лилит? - даже ее имя, казалось, источает гипнотический цветочный аромат, но Конор должен был знать, что это за игра. - Я всего лишь... мертвая плоть, вполне возможно, я не перенесу даже эту ночь. Ты же помнишь, что говорил твой папочка? Минус пять из нас ежедневно, так что...
При упоминании отца лицо Лилит исказилось, словно от боли, но она быстро овладела собой и улыбнулась, прижав палец к его губам.
- Тссс, не говори так! - сказала она умоляюще. - Ты просто не понимаешь.
- Ну, так объясни мне.
Все-таки у замершей эмоциональности были свои плюсы: оказалось, что если не отвлекаться на реакции тела, можно лучше и точнее понять собеседника. Чувства Лилит были перед ним как на ладони: она была смущена, испугана и немного расстроена. И ее тянуло к нему. Это было ясно, как день.
