- Нет, - возразил Сандер, пытаясь собраться с мыслями. - То есть да, но я о другом...
Он на миг закрыл глаза, надеясь выпросить у смерти еще минутку. Васино лихорадочное бормотание его отвлекало, не позволяя сосредоточиться на главном. Сандер устал, - жутко, смертельно устал. Все, чего ему сейчас хотелось - перестать бороться и внова уйти в милосердную темноту. Но оставалась одна вещь, которую он так и не сказал... Одна очень, очень важная вещь... Интересно, что бы это могло быть?..
- Помолчи, - слабо сказал он. - Ты мешаешь мне думать.
Его слабеющее внимание привлек блеск золота на шее Василисы. Подняв окровавленную руку, Сандер коснулся цепочки.
- Тебе понравилось? - спросил Сандер. - Я про кулон.
Вытерев слезу, Василиса положила свою руку поверх его.
- Очень, - искренне сказала она. - Такой красивый.
И тут Сандер наконец вспомнил.
- Это якорь, - с облегчением прошептал он. - Якорь!
- Якорь, - повторила она непонимающе. В ее глазах по-прежнему плескалась паника. - Сандер, о чем ты говоришь? Какой еще якорь?
- Якорь в нашу реальность, - сказал Сандер. - Ох, да хватит уже рыдать, Василиса! Сосредоточься и давай вытаскивай нас отсюда!
1
В минуты душевного разброда, сдобренного стрессом, мы действуем, не думая. При виде голодного медведя люди буквально взлетают вверх по стволу дерева, женщины поднимают бетонные конструкции, чтобы под ними не зажало ребенка, а мужчины, бегущие от обязательств, развивают скорость, способную посрамить мировых чемпионов по легкой атлетике.
Как именно Василиса вдруг оказалась в больничной палате, - вся, и телом и душой, -- она так и не поняла. Просто все вокруг вдруг закружилось и загудело так, словно чертов самолет, везущий ее на отдых, снова решил шмякнуться о землю. Уши заложило от гула, а перед глазами замелькала странная мозаика из того и этого миров.
А потом Вася просто открыла глаза -- и тут же увидела над собой белый потолок с медленно вращающимся посередине вентилятором. Вокруг пищали приборы, а по углам того помещения, где она оказалось, мелькали какие-то неясные тени. Впрочем, все это было неважно. Единственное, что имело для нее значение, это смогла ли она забрать с собой одного самоотверженного героя туда, где сейчас находилась.
- Сандер! - позвала она. Голос у нее был хриплый, а язык неповоротливый, будто чужой. - Сандер, ты живой?
- Нет, - раздалось откуда-то снизу. - Но все в порядке.
