Почему же?
Наша власть, от Снегура до Воронина, никогда не ставила себе целью достижение реального суверенитета. Все устремления наших правящих кругов сводились к тому, чтобы вписать Молдову в уже готовую схему — российскую, западную, какую угодно. Как выяснилось, это оказалось осуществимо лишь через утрату даже номинальной независимости. На данный момент единственным препятствием на пути полного поглощения Молдовы Румынией является приднестровский фактор — последний гарант того условного суверенитета, которым мы до сих пор обладаем. Но при этом он постоянно тормозит нас, мешая нам развиваться. Тот суверенитет, который нам действительно необходим, подразумевает отказ от Приднестровья как от объекта, определяющего всю нашу политику, внутреннюю и внешнюю.
Здесь мы вновь возвращаемся к тому самому «молдавскому национальному проекту», с которого начался наш разговор. Сам я являюсь молдаванином лишь наполовину — в жилах моих предков по отцовской линии текла польская и венгерская кровь. Но в политическом плане я являюсь молдавским националистом, приверженцем создания государства, главной целью которого стало бы обеспечение потребностей молдавского народа, а не наших соседей с востока или запада. Мне абсолютно ясно, что нынешняя РМ — временный вариант, которому позволяют существовать с одной-единственной целью — служить противовесом Приднестровью. Восстановление независимости нашего государства возможно только при полном пересмотре его основ. Главным принципом здесь должно стать именно обслуживание интересов молдавской нации, которая объединяет в себе всех сторонников суверенного молдавского государства. Молдавия гораздо древнее Румынии, и молдавский этнос тоже старше румынского на несколько веков. Однако сейчас наш вечный сосед, одно из самых бедных государств Восточной Европы, пытается уверить нас в том, что существование нашего народа — историческая ошибка.
Уверен, что у нас много единомышленников, и неблагоприятная политическая и информационная конъюнктура — единственное, что мешает нам объединить усилия
Александр Зданкевич
Кишинёвский бонапартизм
Наше правительство всегда славилось тем, что оно, вместо того, чтобы последовательно осуществлять собственную политику, стремилось действовать в интересах других государств, тщетно надеясь на то, что те оценят услужливость и расторопность молдавского руководства. Нечто подобное произошло, когда коммунист Воронин в одночасье явил себя поборником интересов мирового либерального сообщества и начал хамить России, явно не принимая в расчёт возможности быть наказанным. Как оказалось, ответные меры с востока не заставили себя ждать. Россия ввела эмбарго сначала на пищевую, а потом и на алкогольную продукцию, что привело к экономическому кризису и балансированию на грани коллапса. В результате этого Воронин понял, что с Путиным лучше дружить и совершил новый внешнеполитический поворот, оставив Западу лишь редкие уверения в «незыблемости курса на евроинтеграцию». И всё, вроде бы, выходило относительно неплохо, однако тут в самый неожиданный момент дало о себе знать одно «но», доселе незаметное и, главное, неожиданное. Толерантный и политкорректный Запад отказался понимать финты молдавского президента. Дело дошло до того, что его одёрнули, и одёрнули внушительно.
